Читать «Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги» онлайн - страница 118

Ночь весенняя дышалаСветло-южною красой;Тихо Брента протекала,Серебримая луной;Отражен волной огнистойБлеск прозрачных облаков,И восходит пар душистыйОт зеленых берегов.Свод лазурный, томный ропотЧуть дробимыя волны,Померанцев, миртов шепотИ любовный свет луны,Упоенья ароматаИ цветов и свежих трав,И вдали напев ТоркватаГармонических октав —Все вливает тайно радость,Чувствам снится дивный мир,Сердце бьется, мчится младостьНа любви весенний пир;По водам скользят гондолы,Искры брызжут под веслом,Звуки нежной баркаролыВеют легким ветерком…

В романсе «Венецианская ночь» конгениально соединились гармония стихов Козлова и роскошная мелодия Глинки. Романс облетел всю Европу, и, что самое любопытное, его стали исполнять скрипичные ансамбли на золоченых балконах дворца Ка’д’Оро в Венеции и распевать венецианские гондольеры. С наступлением сумерек по контуру дворца зажигались газовые фонари, золотые отблески отражались в воде, серебримой луной, и все это, вместе взятое, создавало поистине сказочную, феерическую картину роскоши и богатства.

Ряд источников указывают на то, что А. В. Трубецкой затеял свое весьма дорогое дворцовое строительство под Звенигородом с тем, чтобы пригласить в Аниково звезду тогдашнего балета итальянскую балерину Марию Тальони (1804–1884). Князь даже предпринял золочение фасада аниковского дворца, чтобы максимально приблизить его к венецианскому прототипу. Дом этот, изрядно утративший за десятилетия свой золотой блеск, простоял в Аникове вплоть до 1889 года, когда сгорел во время пожара, уничтожившего всю деревню.

Иван Иванович Козлов

Владелицей усадьбы тогда значилась госпожа Лопатина, но ни она, ни следующие хозяева купцы Коншины не предприняли попыток восстановления «золотого дома». В одном из писем 1839 года П. А. Вяземский отмечает: «Как слышно, Трубецкой намерен заманить своей подмосковной самую Тальони». В советское время на месте дворца располагался пионерлагерь «Мирный».

Скажу здесь несколько слов о знаменитой балерине, центральной фигуре в балете эпохи романтизма. У непропорционально сложенной и несколько сгорбленной девочки вообще мало было шансов стать балериной. Но Мария прошла обучение искусству балета у своего отца, профессионального танцовщика Филиппо Тальони. Когда в 1822 году он поставил в Вене балет «Прием молодой нимфы ко дворцу Терпсихоры», первое же появление его дочери на сцене заставило зал ахнуть от восторга.

Вдохновение на сцене полностью ее преображало. Начались триумфальные гастроли в Париже, Лондоне, в Германии. Немцы говорили, что ее фигура напоминала легкокрылую бабочку. Впервые в истории балета Тальони встала на пуанты и придумала важнейший атрибут костюма балерины – пачку. Впервые ей стали бросать на сцену и преподносить во время спектакля цветы.

Это было время, когда балет пользовался чрезвычайной популярностью в обеих столицах России. Князь Н. Б. Юсупов содержал превосходную балетную труппу в крепостном театре в Архангельском. Его примеру следовали и другие вельможи-богачи. Правда, князь Юсупов переступал тут грань дозволенного. Его не удовлетворили пачка и пуанты, изобретенные Тальони. По знаку вельможи в середине спектакля танцовщицы мгновенно сбрасывали с себя всю одежду и продолжали танцевать в совершенно обнаженном виде к величайшему удовольствию княжеских гостей, любителей всего изящного. В Петербурге и в Москве функционировали императорские музыкальные театры, на сценах которых ставились оперные и балетные спектакли. А. С. Пушкин пишет в «Евгении Онегине»: