Читать «Рассказ из страны папуасов» онлайн - страница 6

По мере приближения путешественника к деревне, барабанная дробь становилась все громче и отрывистее. Подойдя к первым хижинам на расстояние полета стрелы, дядя Коля увидел женщин и детей, убегавших с громкими криками в противоположную сторону. Навстречу путешественнику вышли мужчины, грозно потрясая луками и копьями. Несколько стрел пролетело над его головой. Один из мужчин выделялся высокой красивой фигурой и благородными чертами лица. И хотя он грознее всех размахивал копьем и, что-то гортанно крича, показывал рукой на тропинку, по которой путешественник пришел в деревню, требуя, очевидно, чтобы тот вернулся, именно этот папуас показался дяде Коле самым симпатичным. Он обратился к нему, жестами показывая, что не имеет оружия, пришел к ним с мирными намерениями и хочет есть. Дикари успокоились, но с недоверием поглядывали на пришельца. Их благородный вождь вошел в одну из хижин и вынес несколько плодов мангового дерева для путешественника.

— Так началась дружба моего дяди, — заметил здесь Сергей Сергеевич, — с вождем деревни Бонгу по имени Туй. С тех пор туземцы стали называть дядю Колю «Тамо-Рус». Под этим именем он был известен на протяжении двух десятков лет на северном побережье Гвинеи и прилегающих островах.

— А откуда эта птица? — спросил я, указывая на синее, отливающее стальным блеском чучело, украшенное длинными белоснежными перьями и каким-то выцветшим серебром на груди и голове. Запыленная птица стояла на полках библиотеки уже тридцать лет. Сейчас, когда ее внесли в нашу комнату, свет от камина обнаружил весь ущерб, нанесенный ей временем. Но трепетное пламя заставляло темно-синие перья играть разноцветными бриллиантовыми огнями, золотило белый венчик хвоста, и птица как бы оживала. Это была прекрасная минута.

Отважный исследователь, очевидно, еще не раз переживал моменты смертельной опасности: в него целились копьем, над его головой пролетали стрелы, в него бросали камни и метали каменные топорики. Но другой враг — тропическая лихорадка — оказался самым опасным. Жертвой ее пал — о, чудо! — житель тех мест, полинезиец Бой, а оба европейца уцелели. После долгих недель жестокой лихорадки, течение которой дядя Коля описывал в своем дневнике с поразительной объективностью, он все же вернулся к жизни. Но болезнь сильно подорвала его здоровье, которое уже никогда не восстановилось полностью.

Одинокий перед лицом всех трудностей, конфликтов с туземцами, перед голодом и прочими лишениями (моряк Ульсон был всецело поглощен страхом), предоставленный самому себе, дядя Коля чувствовал дружбу вождя деревни Бонгу, с которым встретился во время своего первого визита. Когда домик путешественника, не рассчитанный на влажный и жаркий климат, начал разрушаться, Туй помог его отстроить. Когда подмокли запасы спичек и нужно было постоянно поддерживать огонь, Туй обеспечил белого друга запасами топлива. У Туя было двое любимых детей: сын Бонем — с ним он приходил к домику на пляже — и старшая дочь Илямверия, о которой Туй рассказывал другу. По прошествии десяти месяцев дядя Коля уже бегло говорил на языке папуасов, но, к сожалению, лишь на языке деревни Бонгу, так как в Горренду — местности, расположенной в отдалении, — говорили совершенно иначе.