Читать «Наполеон. Отец Евросоюза» онлайн - страница 163

Свидание Наполеона с Меттернихом состоялось в Дрездене 28 июня; оно продолжалось восемь часов. Взбешенный двуличностью своего тестя, император без умолку кричал, бушевал и топал ногами: «Вы хотите войны, – хорошо же, будем драться. Мы увидимся в Вене. Сколько же вас, союзников: четверо, пятеро, шестеро, семеро? Чем больше вас будет, тем я буду спокойнее». «Мир и война, – холодно отвечал Меттерних, – в руках вашего величества. Сегодня вы еще можете заключить мир; завтра, быть может, будет уже поздно…» «Чего же хотят от меня? Чтобы я покрыл себя позором? Никогда!

Я предпочту умереть, нежели уступить пядь земли. Ваши цари, рожденные на престоле, могут двадцать раз быть разбиты и все же вернуться в свои столицы: мне этого нельзя, потому что я вышел из солдат… Вы не солдат и не знаете, что делается в душе солдата. Я вырос на бранном поле, и такого человека, как я, мало тревожит жизнь миллиона человек.» И, произнеся эти проклятия, он швырнул свою шляпу в противоположный угол комнаты. Затем он стал укорять Меттерниха, что тот подкуплен Англией, доказывал ему, что Австрия не может выставить более 75 000 человек, что Франция вовсе не утомлена войной: наконец, введенный в заблуждение непоколебимой флегмой, с какой Меттерних выдержал грозу, и думая, что он оробел, Наполеон дружески хлопнул его по плечу и сказал: «Знаете, чем это кончится? Вы не станете воевать со мною». «Вы погибли! – воскликнул Меттерних, – я предчувствовал это, идя сюда, а теперь, уходя, уверен в этом».

Пражский конгресс. Между тем Наполеон, желая наперекор благоразумию продлить опасную комедию своих усилий достигнуть мира, согласился продолжить перемирие до 10 августа и обещал прислать от себя уполномоченных на конгресс в Праге, где Австрия должна была наконец осуществить свое посредничество. Нарбонн, французский посол в Вене, тотчас отправился в Прагу. Но Коленкур заставил себя ждать и приехал без полномочий. Иностранные делегаты, Гумбольдт от Пруссии и французский ренегат Анстеттен от России, поддержали эту систему проволочек. Когда же уполномоченные наконец собрались, Меттерних выдвинул ряд формальных придирок. Он поднял вопрос о том, как должны вестись переговоры: письменно, как на Тешенском конгрессе, или устно, как на Рисвикском.