Читать «Легенда о Вавилоне» онлайн - страница 5

Любой вспоминательный инструмент — не только техническое приспособление, но и предмет культуры. Его место в культурной иерархии, в свою очередь, определяется тем, что именно он отражает и насколько интересен, т. е. вечен, предмет отражения. Как известно, Монтень начал создавать «Опыты» с того, что записывал краткие отзывы о прочитанных книгах, ибо вследствие мозговой травмы страдал провалами памяти и часто не мог вспомнить, читал ли он тот или иной классический труд. В результате его личный «инструмент вспоминания» стал частью мировой культурной памяти. Почему? Каким образом? Ведь легко представить человека, делавшего точно такие же пометки в своей обширной библиотеке, но не ставшего великим философом.

Разница здесь подобна той, что существует между зеркальным отражением человека и его портретом, выполненным великим художником. Отражение статичное навсегда останется только мифом, отражение творческое, воссоздающее, а точнее — создающее новою реальность, новый образ, есть расширение прежде существовавших границ, в том числе временных. Культура — это всегда воссоздание и создание одновременно.

Потому назовем нашу книгу очерком культурной истории. Однако отталкиваться от культурной истории сложно. В силу смутных законов своего развития она представляет собой очень неустойчивую точку опоры. Поэтому двинемся вдоль ленты времени, т. е. традиционной повествовательной истории, и знакомой каждому истории устной, постоянно, впрочем, помня, что, не будь произведений искусства, зафиксировавших те или иные времена и образы, мы бы о них забыли навсегда.

Будем ли мы пытаться что-то разоблачить и опровергнуть, установить истину? Вряд ли — ибо, во-первых, истина недостижима, а во-вторых, она находится в совсем другой плоскости по отношению к мифу. Да и что остается от цивилизаций, кроме мифа? Кроме культурной памяти, образа, легенды или еще чего-нибудь, способного сохраниться во времени? Что останется от этой книги, если останется, кроме мифа о ней?

Вообще, не следует ставить перед собой недостижимых целей. Один остроумный философ прямо указывал, что не стоит пытаться объять необъятное, поэтому не стоит ждать от нас подробной сводки всех упоминаний о Вавилоне и вавилонских символов, а также их придирчивого обсуждения. Наша задача много скромнее. Мы будем смотреть на несколько тысяч лет человеческой истории как бы в подзорную трубу, т. е. наблюдать только то, что содержится в нашей культурной памяти и с каким угодно увеличением, приводя минимальное количество дат и имен, за исключением самых важных. Ибо «углубляться и говорить обо всем и исследовать каждую частность — свойственно начальному писателю истории. Тому же, кто делает сокращение, должно… преследовать только краткость речи и избегать подобных изысканий».