Читать «Приключения Саида» онлайн - страница 9

Через десять дней они прибыли в Багдад, и Саид был удивлен и поражен великолепием этого города, который в то время был как раз в самом расцвете. Купец предложил Саиду отправиться к нему, и тот охотно принял приглашение, тем более что теперь, среди людской толкотни, ему впервые пришло в голову, что здесь, вероятно, ничего нельзя получить даром, кроме воздуха, воды из Тигра да ночлега на ступенях мечети.

Через день после приезда Саида, когда он только что переоделся и подумал, что в своем великолепном воинском наряде он вполне может показаться в Багдаде и, пожалуй, даже привлечь некоторое внимание, в комнату вошел купец. Он с плутоватой усмешкой оглядел красивого юношу, погладил бороду и сказал:

– Все это прекрасно, молодой человек! Но что же вы теперь будете делать с собой? Вы, как мне кажется, большой мечтатель и совсем не думаете о завтрашнем дне. Быть может, впрочем, у вас так много денег, что вы можете жить соответственно платью, которое носите?

– Любезный Калум-бек! – сказал смущенный и покрасневший юноша. – Денег у меня, положим, нет, но, может быть, вы одолжите мне немного, чтобы мне можно было пуститься в обратный путь. Мой отец, разумеется, возвратит вам их сполна.

– Твой отец? – воскликнул с громким смехом купец. – Я думаю, молодчик, солнце высушило у тебя мозги. Ты полагаешь, я поверил тебе так, на слово, во всей этой сказке, которую ты рассказал мне в пустыне, что твой отец – богатый человек в Бальсоре, а ты его единственный сын, и о нападении арабов, и о твоей жизни в их шайке, и о том и о другом! Я уже тогда возмущался твоей нахальной ложью и бесстыдством. Я знаю, что в Бальсоре все богатые люди купцы, со всеми ними я имел дела и мог бы слышать о Бенезаре, хотя бы у него состояния было всего на шесть тысяч туманов. Так или ты солгал, что из Бальсоры, или твой отец бродяга и его сбежавшему сыну я не поверю ни одной медной монетки. А нападение в пустыне! С тех пор как мудрый калиф Гарун обезопасил торговую дорогу через пустыню, где же это слыхано, чтобы разбойники осмелились грабить караван и еще уводить в плен людей? Уж это непременно сделалось бы известным, но в продолжение всего моего пути и здесь, в Багдаде, куда стекаются люди из всех стран света, никто об этом ничего не говорил. Это вторая ложь, бессовестный молодой человек!

Побледнев от гнева и негодования, Саид хотел возражать этому маленькому злому человеку, но тот стал кричать громче, чем он, размахивая при этом руками.

– А третья твоя ложь, нахальный лжец, это история в лагере Селима! Имя Селима всякому очень хорошо известно, кто хоть раз в жизни видел араба, но Селим известен как самый страшный и свирепый разбойник, а ты смеешь рассказывать, будто убил его сына и не был тотчас же изрублен в куски. Да, ты так далеко зашел в своем бесстыдстве, что говоришь прямо невероятное, будто Селим защищал тебя от всей шайки, взял в собственную палатку и отпустил без всякого выкупа, вместо того чтобы повесить на ближайшем дереве. Это Селим, который часто вешает путешественников только затем, чтобы посмотреть, какие они делают рожи, когда их вздернут! О, ты гнусный лжец!