Читать «Разгерметизация» онлайн - страница 206

 Примечание Л.Д.Бронштейна к изданию 1922 г.:«Этого, как известно, не случилось, так как под руководст­вом тов. Ленина большевизм совершил (не без внутренней бо­рьбы) свое идейное перевооружение в этом важнейшем вопро­се весной 1917 г., то есть до завоевания власти» (ист. 81.3, стр. 115).Мы обращаем внимание, что примечание датировано 1922 г.: Ленин был жив, какие-либо возражения по существу событий 1917 г. со стороны “верных” ленинцев — нам неизвестны.Если вспомнить нашу ВНУТРЕННЮЮ историю (т.е. историю СССР) и ПОКА не вдаваться в содержание понятия «диктатура пролетариата», то очевидно, что до завершения коллективизации партия ве­ла страну по генеральному курсу, данному “Троцким”, но под знаменем Ленина. В этом же причина и изъятия в СССР из обращения творческого наследия Лейбы Давидовича Брон­штейна. Если бы наследие “Троцкого” было широко доступ­но (это было бы полезно), а еврей по происхождению “Троцкий” был бы канонизиро­ван в качестве «пророка революции и перехода к социализму», то Сиону от революционной АГРЕССИИ в Россию пришлось бы начать активно отмываться лет на тридцать раньше.

КОММЕНТАРИЙ

На первый взгляд, весьма поверхностный, из этого воплощения троцкизма под знаменем «Ленина — Сталина» в исторической практике СССР вырастают и причины, приведшие к ги­бели “Льва” Давидовича. Но причины его гибели — вне СССР. “Троцкого” обрекло на смерть то, что он ИСКРЕННЕ и ЧЕС­ТОЛЮБИВО, любуясь собой, ВОЗГЛАШАЛ всем теорию «перманентной революции», основные постулаты которой (как утверждает Ист. 81.4, стр. 14), “Троцкий” «позаимст­вовал у Парвуса». Не исключено, что “Парвус” берёг свою голову и не лез в “вожди” революции и “теоретики марксиз­ма”, и потому (согласно высшей — масонской иерархии — воле и дисциплине?) подсу­нул эту теорию для детальной разработки и осуществления молодому и честолюбивому Лейбе Бронштейну. Теория «пер­манентной революции» — отвлеченные от её содержания слова. По своему содержанию это УСТОЙЧИВАЯ концепция «постро­ения» общества, претендующего быть обществом социальной справед­ливости (т.е. без эксплуатации человека человеком и гарантирующем свободу личности), в глобальных масштабах. Добротность этой концепции низ­ка, что выражается в реальном полном уничтожении дости­жений прошлого в настоящем в процессе перехода к «светлому будущему» в случае попытки осуществить троцкизм на прак­тике. Она ставит вопрос о противоборстве двух социальных систем, но в этом противоборстве не поднимается выше 4-го, экономического, приоритета обобщенных средств управления-оружия. Низкая добротность концепции проистекает из её ограниченности каноническим марксизмом во всей ущербности его мировоз­зрения. Но, ВОЗГЛАШАЯ эту теорию, Лейба Давидович Брон­штейн, сам того не ведая, посягнул на монополию надиудейского предиктора на ГЛОБАЛЬНУЮ концептуальную власть. Надиудейский предиктор, опираясь на теорию перманентной революции, хотел провести в России все мероприятия, чтобы подготовить восстановление в ней мафиозно-государственного по сути капитализма в формах социализма (но в отличие от свергнутого капитализма) под полным безоговорочным контролем транснационального ИУДЕЙСКОГО капитала. “Троцкий”, опираясь на ту же теорию, не ограничивался пределами России, а хотел построения некоего «социализма» в общепланетных масштабах, что вело к уничто­же­нию надиудейского предиктора в случае, если глубоко мысля­щая группа смогла бы, <овладев концептуальной властью,> развить теорию «перманентной революции» <в новое качество>, переступив границы каноническо­го марксизма.Утратив в значительной мере иудейское самосознание, утверждая, что он интернационалист (т.е. межнационалист), “Троцкий” не обрёл никакого национального самосознания. “Троцкий” обладал “элитарным”, безнациональным мировоз­зрением (т.е. ущербным), вследствие чего народы России фактически были для него массой, которая должна быть при­несена в жертву мировой революции, «светлому будущему». “Троц­кий”, не отдавая себе отчёта, В ОДИНОЧКУ посягнул фактически на ГЛОБАЛЬНУЮ концептуальную НЕОГРАНИ­ЧЕННУЮ власть. Единственная сила, которая могла его под­держать и защитить, — народные массы России — СССР — была не с ним, а против него.