Читать «Горячие моторы. Воспоминания ефрейтора-мотоциклиста. 1940–1941» онлайн - страница 160

Наконец, по прошествии многих часов, поезд остановился на маленькой железнодорожной станции. Немного вытянув шею, я смог разглядеть полоску платформы. Но я увидел больше; увидел, как первых умерших просто выбросили из окон. Тяжелораненых, с ранениями в живот и подобными, уложили в купе. Сами они не могли этого сделать, для них это было слишком трудно.

После третьей остановки стало посвободнее, поскольку все больше и больше умерших выбросили из поезда. С огромным трудом мы с Вернером на коленях переползли в купе. С помощью еще одного товарища я поднял Вернера на багажную полку, а сам забрался на скамью. Это была удача для наших ног!

Поезд с печальным грузом шел еще в течение трех дней. Боевых товарищей, умерших в пути, оставляли на каждой пройденной станции. Первая медицинская помощь была оказана только в Варшаве. К сожалению, для половины из отправившихся в путь на этом поезде это оказалось уже слишком поздно. Одновременно большую часть раненых, которым требовалась неотложная помощь, сняли с поезда и распределили по окрестным госпиталям. Поезд с остальными продолжил путь. С первыми лучами рассвета мы пересекли старую немецкую границу. Мы были в Германии!

Для нас путешествие закончилось в маленьком городке Вайда в Тюрингии в 8 километрах южнее города Гера. После этого мы словно попали в сон. После дезинсекции и бани, лежа в кроватях в чистом больничном белье, мы долго смотрели на друг друга. И начали улыбаться, а Вернер сказал:

– Как ты теперь себя чувствуешь, приятель?

А как вы бы себя чувствовали, когда молодая медсестра Красного Креста поправляла бы вам одеяло?

Сегодня, когда температура на улице упала ниже нуля, ветер бил в окна, а погода была такая, что хороший хозяин собаку не выпустит, мои мысли часто обращались к Рузе, к замерзшей реке, на которой наши измученные тела дрожали под ледяным ветром. Они устремлялись к Новоиерусалимскому монастырю, у которого похоронен Герд, а также к Макошино, где вечный покой обрел Никель. Они, как Бахмайер, Хильгер, Андреас и многие другие, были хорошими молодыми парнями, которые легли в русскую землю. Добровольцами, примкнувшим к силе, которая, как они верили, поймет их идеализм. Они умерли за эту веру!