Читать «Дворец Дима» онлайн - страница 5

Диму ещё не хочется уходить, хочется побыть ещё в ограде, посидеть на уютной, зелёной, недавно выкрашенной скамейке.

Тихо кругом, никого нет, и кажется Диму, что никого, кроме Егора и его, больше и нет на свете.

– Ты хотел бы, – спрашивает Дим Егора, – чтобы у тебя было столько братьев и сестёр, сколько на той иконе в церкви?

Егор повернулся, пригнулся к Диму и посмотрел на него так, как будто в первый раз его видел. Глаза его стали большие, лицо красное, и в каждой мокрой ямочке лица блестит крупная капля пота. И губы у него мокрые, а нижняя отвисла, и дышит Егор прямо в лицо Диму, и несёт от него водкой.

– А я хотел бы, – продолжал Дим, – знаешь, мне всегда кажется, что у меня есть и братики, и сестрички.

– А может и есть, – сказал Егор, – может, чует ангельская душа родную душу?

Егор закрыл глаза и стал качать головой.

Дим подумал и сказал:

– Я не понимаю, что ты говоришь, Егор.

Егор мутными глазами смотрел на Дима.

– Ох, сказал бы я вам… сказал бы, да вы расскажете маме и дяде, а Егора прогонят.

– Я не скажу, Егор.

– Не-нет, – мотнул головой Егор, – вы побожитесь, тогда я поверю вам, – вы скажите: пусть мне Царствия не будет Божьего, если я выдам Егора.

Диму и страшно, и хочется узнать, что скажет Егор, и он испуганно говорит:

– Пусть мне Царствия не будет Божьего, если я выдам Егора.

Какие странные вещи рассказывает Егор. Он говорит, что его дядя не дядя ему, а папа, что у него есть и братья, и сёстры.

– Вот теперь, – кончает Егор, – Егор по крайней мере знает, что сказал правду, а правда дороже всего на свете.

«Да, правда дороже всего на свете», – думает и Дим и радостно говорит:

– Егор, ведь это хорошо, – что дядя – папа, что у меня есть и братья, и сёстры. Знаешь, я всегда думал, что у меня есть братья и сёстры… Егор, а отчего же дядя не хочет сказать мне, что он мой папа?

– Да ведь как же ему это сказать, – развёл руками Егор, – он с вашей мамой не в законе.

– Не в законе? – переспросил Дим.

– То-то не в законе, – ему и нельзя.

Дим ещё подумал, вздохнул и спросил:

– Егор, а много у меня братьев и сестёр?

– Два брата да три сестрицы.

– А где же они живут?

– Летом вон там, версты три отсюда, – и Егор показал пальцем.

– Егор, а зачем же они ко мне не приходят?

– Да ведь как же? Откуда они знают? Им всё равно, как и вам, не говорят.

– Отчего же не говорят?

– Да как же сказать, когда дело-то не в законе.

Дим подумал и спросил:

– Закон страшный, Егор?

– Да ведь закон, известно, закон…

Егор тяжело вздохнул.

– Охо-хо, – сказал он, – вот где грех-то.

– Какой грех, Егор? – испуганно спросил Дим.

Егор угрюмо сказал:

– Не ваш грех.

Дим как будто вдруг всё, что имел, потерял и теперь опять находил что-то другое, новое, но всё это новое было хорошее: отец, братья и сёстры… И во всём этом было и что-то неясное, такое неясное, что как ни напрягался Дим – он никак его понять не мог и не знал, как и что спросить ещё Егора, чтобы всё стало ему ясным… Какая-то тревога или неудовлетворение охватывали Дима, и он напряжённо вдумывался, стараясь проникнуть в какой-то полусвет, окутавший вдруг всю его жизнь.