Читать «Несколько лет в деревне» онлайн - страница 63
Николай Георгиевич Гарин-Михайловский
– Да, ведь, собака не для корысти, а для боли грызёт.
– Будто и зла никому не делаешь…
– Какое зло? Другой одними штрафами как доймёт, а ты, ведь, копейкой никого не штрафовал.
– За что же жечь меня? Жечь, так уж такого, как Семёнов, от которого никому житья нет, – его не жгут, а меня жгут.
– Поди ж ты, – ответил ямщик.
– А, может, просто неосторожность?
– Шутя. Долго ль до греха? Бросил сигарку и готово. Нынче ты гляди – от земли не видно, а тоже сосёт сигарку-то.
Мужики встретили меня смущённо.
– Здравствуйте, старики, – весело поздоровался я с ними.
– Здравствуйте, батюшка, здравствуйте, сударь.
– Все ли живы-здоровы?
– Слава Богу. Вашей милости как ездилось?
– Ничего, слава Богу, хорошо. Денег вам привёз. Зимой, как отдавали хлеб, не верили, а с пуда-то больше гривны вам придёт!
Князевцы недоверчиво почёсывались.
– Вот ты, Исаев, много ли мне зимой продал?
– Да близко к сотне будет.
– Ну, вот красненькую и получишь.
– О?
– Верно.
– Да за что?
– Я же вам объяснял зимой, что себе только за труды возьму, а остальное вам отдам.
– Не за что, быдто: твоё счастье.
– Я своё уже получил с вас за землю, остальное ваше, – ваш труд, ваша работа.
– Два раза быдто не приходится, – согласился Исаев.
– Не приходится! – весело ответил я. – На всю деревню больше 500 рублей достанется.
– О? – пронеслось в толпе.
– Ну, дай Бог тебе.
– Пусть и тебе Господь так помогает.
– Да спасёт тебя Царица Небесная.
– Барина нам Господь какого дал! Сколько жили, такого не видали, – сказал Пётр Беляков. – Кажись, на такого барина бы радоваться только…
Пётр запнулся.
– А его сожгли, – хотел сказать я весёлым голосом, но голос помимо меня дрогнул.
Толпа потупилась.
– Сожгли ли? – спросил я. – Разве я заслужил перед вами, чтобы меня жечь?
– Где заслужил! – горячо сказал Пётр. – Тоись, умереть – такого барина не нажить.
– Народ плох стал, – сказал Елесин. – Правды вовсе нет. Ты ему добро, а он норовит по-иному. Не сообразиться с ними. Неловко, чего и говорить. За твою добродетель в ножки бы тебе кланяться.
– Так вы думаете, что сожгли?
– Сумнительно, – ответил Елесин, потупившись.
– Э, пустое! – сказал Исаев повеселевшим голосом. – Ну, кому жечь-то? за что? знамо, ночью схватило, – ну, и думается. А по мне, просто печники, что кирпичи делали и спали поблизости, как-нибудь сигарку уронили в солому.
– Оно, положим, что с вечера они маненько выпивши были.
– Эх, и напугались же мы, – сказал Керов. – Так и думали, что все сгорим. Ветер-то прямо на деревню – искры так и сыпет. Повыскакали, как были, из изб, глядим, а от страха и не знаем, чего делать, – к тебе ли бежать, свою ли животину спасать.
– К тебе побегли все до единого, – сказал староста, – всю ночь промаялись.
– Откуда же загорелось?
– От соломы пошло, с кирпичного завода.
– Лифан Иванович, по-твоему, какая причина? – спросил я.
– Надо быть от кирпичников грех: выпивши с вечера-то были.
– А они что говорят?
– Знамо, – что, отпираются.
Позвал я кирпичников. Путаются, ничего не добьёшься.
– Да говорите толком, – искать не стану.
– Господь его знает, может, и от нас грех.