Читать «Лица счастья. Имена любви» онлайн - страница 32

Уроки были платные. Мамы, выслушав милую Ирину Анисимовну, вопреки психологии и педагогике нас ругали – и ленивую меня, и старательную Маринку.

Вскоре мужа нашей учительницы направили на учебу в Академию. Прощаясь, Ирина подарила нам по маленькому словарику: мне достался бордовый русско-английский, Маринке – синий англо-русский. Нам хотелось поменяться, но на титульном листе учительница сделала именные дарственные надписи.

… Вот бы она, наверное, удивилась, узнав, что Марина на сегодняшний день знает четыре иностранных языка. И все они: английский, немецкий, французский и венгерский – в свое время пригодились ей в профессиональной деятельности.

А я, со своим музыкальным слухом и законченным университетом, не могу сказать, что знаю английский хотя бы «со словарем». Тем самым, русско-английским, подаренным ею…

* * *

Спросите у себя: почему вам дороги родные люди? Скорее всего, чтобы выразить свои чувства, вам понадобится одна-единственная фраза: «Я их люблю». Вот и все.

Но она ведь ничего не объясняет, правда? «Рацио» и «эмоцио» – это две большие разницы, как давно говорят уже не только в Одессе. И если постараться что-то – хотя бы для себя! – сформулировать… Ну, тогда получится подобрать для выражения своих самых чистых, самых искренних чувств еще две-три банальные, затертые фразы. Чтобы тут же, застеснявшись, их поскорее забыть.

… Все действительно просто: родные люди – это те, с которыми ты чувствуешь связь, даже если их нет рядом.

Попытавшись как-то, с помощью всеведущего яндекса, расшифровать личный номер в своем паспорте, с веселым удивлением обнаружила, что цифра 4 в его начале обозначает, что я – женщина, рожденная в прошлом веке. Да, так и есть, родилась я давно, но… чтобы НАСТОЛЬКО давно?! М-да.

К чему я это? В общем, у нас, в прошлом веке, было принято писать друг другу письма.

После того, как моего папу перевели на новое место службы, мне оставалось только писать своей подруге Маринке письма. Она отвечала. Какая, кстати, была радость обнаружить в почтовом ящике конверт с ее тонким, чуть растянутым по строчкам почерком: так дети иногда рисуют морские волны. Это была гораздо большая радость, чем нынешние приходящие по электронке послания, даже украшенные всевозможными смайликами.

Может, с тех самых, давних пор у меня и появилась привычка поверять свои мысли бумаге, в надежде, что их прочитают и поймут? Маринка меня всегда понимала.

Я сменила за свою школьную юность три школы и нигде не стремилась скорее обзавестись друзьями: у меня ведь была моя лучшая подруга. Не исключено, что именно это позволяло мне сохранять независимость. Не внешнюю, а ту, что внутри. Она всегда со мной.

* * *

…Вот так и жили-были две девчонки, росли, взрослели, набирались опыта… Иногда, можно сказать, даже проводили опыты над собой. Имею в виду заведомые, предсказуемые ошибки юности, избежать которых не удается почти никому. Ну и что? Хуже мы от этого не стали.