Читать «Ангел в темноте» онлайн - страница 3

Новый день вступает в права, скоро мы начнем шевелиться уже не по инерции, а вполне осмысленно и даже с некоторой грацией, нащупаем общий ритм и станем не самой тусклой частью этого постоянно меняющего картинку яркого калейдоскопа – телевидения.

Наташа распустила мне волосы по плечам и серьезно, почти грозно всматривается в мое отражение в зеркале. Потом начинает экспериментировать с прической. Со стороны может показаться, что она от нечего делать шалит: то сделает два девчачьих хвостика-белочки, то перекинет волосы вперед, как в страшненьком японском фильме «Звонок»… Говорит:

– Может, Кармен сегодня закрутим, а? Все наверх, гладко, колечки на виски? Ты как, в настроении?

Я смеюсь в ответ:

– Шутишь? Я сегодня не Кармен, я сегодня старуха Изергиль. Что-то меня невротическая бессонница замучила вконец. Устаю от перепадов: сначала перевозбуждение – потом бессонница. Засыпаю под утро. Кофе не помогает. Ну и глянь, результат на лице: «И я была девушкой юной, лет сто или двести назад…»

Наташа отмахивается:

– Ну вот, только самокритики нам с утра не хватало. Найдется, кому про тебя слово доброе сказать, я тебя уверяю… Сто раз тебе говорила и буду говорить: «Ты прекрасна, спору нет! Ты на свете всех милее…» А сейчас я еще сделаю, что «и румяней, и белее!»

Она убирает мои волосы под плотную повязку: с прической еще не определилась. И теперь решает, что делать с лицом. Ну, а выражение этого лица остается за мной…

Обожаю, когда она своей умелой рукой придает мне черты, «знакомые миллионам телезрителей». Мне иногда просто интересно: какой же я стану на этот раз? Я, конечно, никогда не говорила Наташе, что теледива в зеркале – это плод ее художественного воображения, талантливо воплощенный при помощи кистей и красок. И не скажу. Но я так думаю. Гляну порой на себя и прямо слышу голос экскурсовода «за кадром»: «Маргарита Дубровская. Портрет работы Натальи Петровой. Сангина, тушь». Или акварель – как когда…

Нет, ни румяней я быть не хочу, ни белее: от природы бледная. Вслух говорю:

– Нет, давай, может, тон смуглее положим, что ли? Бледная я какая-то…

Наташа кивает и выжимает на спонжик немного тональника цвета загара…

И тут дверь слегка приоткрывается, а окно у нас, по случаю неумолимо поднимающейся на улице жары, уже открыто. Поэтому в комнате тут же образуется небольшой сквознячок, и жалюзи на окнах начинают легонько хлопать и при этом звонко дребезжать. Передо мной на столике лежат странички сценария, и они вот-вот улетят в образовавшийся воздушный коридор. Улетят расписанные редакторами мои приветствия и паузы, улыбки, шутки и импровизации. Но я успеваю придавить их расческой.