Читать «Ангел в темноте» онлайн - страница 21

– Значит, у нас есть две новости, одна – хорошая, другая – плохая. Хорошая – ты точно знаешь, когда перестанешь быть… м-м… негодяйкой. Плохая – долго придется этого ждать.

С небольшим усилием принимаю игру:

– Есть еще третья новость – главная. Ни плохая, ни хорошая. Нет, если честно, то плохая: через две недели состоится вручение «Золотой Телевышки».

Миша качает головой и хмурит брови:

– Я об этом уже давно слышал. Рекламу по телику гоняют уже месяца два. А что плохого в этом, не понимаю?

Приходится объяснять:

– Ну, новость в том, что меня номинировали на «Телевышку». И мне ее не дадут.

Михаил, сделав паузу, спрашивает:

– Ты так уверена? Почему?

– Долго объяснять… Сильные соперники…

– У меня тоже сильные соперники, – пытается поддержать меня муж, обнимая еще крепче, – но я же не сдаюсь!

– А… И я не сдаюсь, а что толку?

Я безнадежно машу рукой и, убрав голову с груди мужа, направляюсь к двери ванной. Смотрю на себя в зеркало. Зеркало меньше, чем в спальне, освещение «теплее», и лицо у меня теперь тоже чуть-чуть другое. Я поднимаю брови, пробую улыбаться. Вернее, стараюсь придать лицу менее кислое выражение. Получается! Беру щетку и зачесываю волосы назад, стягиваю их туго-туго.

Моя любимая работа. Моя чертова работа. Сейчас я приеду на студию, и ведь никто не догадается, какой раздрызг в моей душе. А почему, собственно, мои коллеги должны страдать от моего настроения? А почему мои зрители должны видеть мою кривую улыбку и страдальческие глаза? Потому что мне скоро сорок, и я чувствую себя белкой в колесе? Ладно, что уж перед собой лукавить: да, пусть белкой! Но эта белка день изо дня расчесывает свой пушистый хвост, тренирует лапки, подкрашивает глазки и вообще – без ума от того, что ее сверкающее на солнце колесо стоит на самом видном месте. Белка ведь еще и «песенки поет, и орешки все грызет, а орешки не простые…»

Голос Миши возвращает меня в реальность:

– Рита, я ухожу!

Почему так странно подпрыгнуло сердце от обычных слов?

Ой, матушка, а ведь ты боишься: вдруг однажды эти слова прозвучат в иной тональности?

В другой раз крикнула бы из ванны «пока!» и продолжила чистить зубы. А тут выплюнула пену изо рта, сполоснула лицо, сдернула с крючка полотенце, вытираясь на ходу, подошла к мужу и чмокнула в гладкую щеку. И только тогда сказала:

– Пока!

И муж, кажется, не ожидал такого порыва. Даже портфель на пол поставил:

– Какая ты у меня все-таки красивая, Ритка! Глазам больно.

И вдруг меняет интонацию:

– А давай в августе возьмем тур и покорим Джомолунгму!

Смеюсь от души. Я еще и тронута – почти до слез:

– Ты это придумал из-за «Телевышки»? В смысле эту высоту мне не взять, так хоть на Джомолунгму сбегать?

Миша обнимает меня крепко-крепко, просто сжимает и продолжает:

– Да при чем тут это… Нет, ты представь: мы поднимаемся все выше и выше, мы одни во Вселенной. И это несмотря на то, что сзади – десять человек проводников из местных, несущих нашу туристскую кладь. Цветут горные цветы, поют горные орлы, или кто там еще… Первозданная тишина, красота и воздух, от которого кружится голова…