Читать «Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга вторая (1941-1991 г.г.)» онлайн - страница 167

И без того подавляющее большинство законопослушных граждан было возмущено «ультиматумом». В некоторых изданиях появились гневные отклики. Одна из газет писала:

Представьте только на минуту, что правительство России принимает правила игры уголовного сообщества и выпускает следующий Указ:

«В связи с тем, что в последнее время криминогенная обстановка в стране постоянно ухудшается, стремительно растёт преступность, уголовный мир угрожает здоровью, собственности и жизни российских граждан, постановляем — РАССТРЕЛЯТЬ КАЖДОГО ДЕСЯТОГО ОСУЖДЁННОГО НЕЗАВИСИМО ОТ СРОКА, СТАТЬИ И ТЯЖЕСТИ СОДЕЯННОГО».

Абсурд? Но ведь фактически по содержанию такой Указ аналогичен «ультиматуму» «несчастных узников». Более того, он даже в чём-то был бы справедливее: несмотря на элемент случайности, погибла бы часть той сволочи, которая мешает обществу жить. Но ведь уверены же мы, что никто никогда в России на это не пойдёт. Потому что мы, в отличие от НИХ — люди, а не скоты. Потому что мы стараемся жить по человеческим, а не по волчьим законам». («Психология подонков»).

Правда, «ультиматум», видимо, дал какой-то результат. Во всяком случае, высокое начальство в свете целого «букета» чрезвычайных происшествий, надо думать, приструнило ретивых подчинённых: вы что там, совсем одурели?! Притормозите на время, не ищите приключений на свои головы!

В «Белый лебедь» стали заглядывать даже наблюдательные комиссии из представителей общественности. Со временем хоть немного, но стал смягчаться режим (сказалась общая гуманизация законодательства). В общем, администрация оказалась несколько ограничена в своём «воздействии» на «отрицалов».

Подобная ситуация не радует администрацию «Белого лебедя». Майор Шерстобаев с раздражением замечает, что пора

отбросить лишнее и формальное в законодательстве. Дать больше прав начальнику учреждения. Не будем скрывать, все эти наблюдательные комиссии — фарс. Я считаю, что время нахождения осуждённого в ПКТ не должно входить в общий срок. И пусть это санкционирует прокурор. А сегодня у нас нет рычагов управления. Штрафного изолятора не боятся. У зеков нет сдерживающих факторов…

У меня создаётся впечатление, что законы сейчас создают те, кто скоро сам сюда попадёт, или заботится о своих, уже сидящих в зоне.

Читая эту тираду, с горечью ловишь себя на мысли: ведь человек, облечённый властью над осуждёнными — огромной властью! — даже не понимает, ЗАЧЕМ он поставлен во главе пенитенциарного учреждения. Он искренне возмущён тем, что ему не позволяют поступать с арестантами так, как он считает нужным, наплевав на все законы. ЕМУ ВИДНЕЕ! Несмотря на то, что содержание в российских местах лишения свободы уже во всём мире оценивается как ПЫТКА, Шерстобаев убеждает, что у него «нет рычагов управления». Он видит свою задачу в ПОДАВЛЕНИИ арестантов. Суд определил преступникам наказание в виде лишения свободы — но начальнику ЕПКТ этого мало. Просто следить за исполнением этого наказания ему кажется неправильным. Ему «мало прав». Ему не нужны наблюдательные комиссии. Это — «фарс». Контроль со стороны общественности «мешает работать». Попытка привести условия содержания «за колючкой» хоть в какое-то соответствие с понятием цивилизованных — заставляет его думать, что законы пишут уголовники…