Читать «Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга вторая (1941-1991 г.г.)» онлайн - страница 134

Далее пропагандистская кампания пошла по проторенной колее. О беседе с уголовником Хрущёв поведал с высокой трибуны участникам Третьего съезда писателей СССР в мае 1959 года. И тут же в местах лишения свободы организуются массовые отклики на это выступление с всеарестантским «одобрям-с».

Не надо долго разъяснять, что и помощь отдельно взятому «вору», и благодарственные отклики на неё были не более чем обычным пропагандистским трюком. О какой реальной социальной реабилитации можно было говорить в то время? О каком жилье для рецидивистов, большинство из которых потеряло все родственные связи на свободе? Ведь миллионы правопослушных граждан стояли в диких очередях на получение квартир и мечтали о собственном жилье только в сладких снах! Да и большая часть профессиональных «уркаганов», которые по «воровским понятиям» в лагерях либо вовсе не работали, либо выходили только на «общие», тяжёлые физические работы (где на них записывались «туфтовые» нормы), не имели специальности, которая могла бы обеспечить им более-менее приличную зарплату. На их долю оставался только «грязный», неквалифицированный труд. Да и туда их брали с большой неохотой, несмотря на все призывы Никиты Хрущёва. Честно говоря, кадровиков можно понять: в местах лишения свободы Советского Союза труд был организован таким образом, что любовь к нему отбивалась надолго, если не навсегда, и бывшие «зэки» на производстве постоянно были головной болью для администрации фабрик и заводов.

Так что вряд ли вырезки из газеты с речью Никиты Сергеевича помогали «бывшим» начать новую жизнь.

Что касается откликов, то большая часть из них была написана арестантами-первосрочниками, помощниками администрации. Это видно и из характеристик — «осуждённый к 3 годам», «подлежащий условно-досрочному освобождению» (заслужить УДО в колонии в то время было труднее, чем выиграть автомобиль в денежно-вещевой лотерее).

И всё же надо отдать должное: на первых порах и «воровские ломки», и пропагандистские трюки официальной пропаганды сделали своё дело: «воровское» движение пошло на убыль, и обстановка в лагерях разрядилась (чему, конечно, способствовали и «мужицкие войны», и послабления в режиме, о которых мы говорили выше). «Воры» были в большинстве своём изолированы от основной массы арестантов, часть из них дала «подписку» об отходе от преступной жизни. Именно тогда широко распространился в воровском мире термин «отошедшие». «Отошедших» не следует путать с «суками». «Суки» боролись за власть в воровском мире, они просто изменили «воровские понятия», ввели вместо них свой, «сучий закон». «Отошедшие» — полностью отказывались от традиций преступного мира и уходили из него. Казалось, вскоре «законников» не останется вовсе: одни вымрут от голода, физических «ломок» со стороны «вертухаев», а также от болезней, сопутствующих тяжёлым условиям лагерей (прежде всего от туберкулёза), другие — станут честными гражданами.

«Выступление на III съезде писателей товарища Хрущёва Н. С., и особенно в той части речи, где он говорил о приёме на личную беседу бывшего вора, привлекло исключительное внимание заключённых, содержащихся в местах заключения МВД СССР.

Подавляющее большинство заключённых положительно высказываются об этом выступлении, заявляя о том, что их судьба не потеряна, о них всё больше проявляют заботы руководители партии и правительства.

Так, заключённый Ш., содержащийся в НТК Свердловской области, говорил: «Действительно, жизнь в нашей стране в настоящее время изменилась, это видно из речей руководителей правительства. В настоящее время есть забота о тех лицах, которые раньше совершали преступления, их устраивают на работу, оказывают материальную помощь. Такой заботы нет ни в какой капиталистической стране…»

Заключённый П. (Кемеровская область) заявил: «Такого ещё не было, чтобы руководители партии и правительства уделили внимание бывшему вору. А вот Н. С. Хрущёв это сделал».

Заключённый Б., 1929 года рождения, осуждённый к 3 годам ИТК, сказал: «Н. С. Хрущёв верит нам, заключённым. Это не просто выступление, а указание, чтобы к нам, заключённым, после освобождения не относились так, как относились раньше. Теперь, после этого выступления, наверное, будет легче с пропиской, отразится и на новом кодексе, сроки будут давать меньше… Вот говорили, что Н. С. Хрущёв жестокий представитель власти, а он нет, принял нашего брата и помог ему, это просто надо быть душевным человеком. Нет, что и говорить, а Хрущёв всё-таки голова, всё он видит и везде успевает…»

В ИТК № 9 УМЗ Горьковской области заключённый П., 1935 года рождения, подлежащий условно-досрочному освобождению, ознакомившись с речью Н. С. Хрущёва на съезде писателей, сказал: «Эта речь приведёт к значительному уменьшению преступности. Я вырезал эту часть речи, где говорится о воре, и ношу её на груди. Когда я освобожусь и поеду устраиваться на работу, она мне поможет…»

(Из докладной записки ЦК КПСС о реакции заключённых на речь Н. С. Хрущёва)