Читать «Скучно без Сахарова» онлайн - страница 7

В книге много о физике — популярно, для непосвященных. И действительно, автор многое объясняет: про открытое Лебедевым давление света, играющее ключевую роль в поджиге водородной бомбы атомным запалом, про мирный термояд, про «слойку» Сахарова и LiDочку Гинзбурга, про квантовую упругость пустоты и предложенное Сахаровым объяснение барионной асимметрии Вселенной (летом сего года был осуществлен эксперимент, подтверждающий эту теорию Сахарова, — см. Постскриптум). «Сто загадок — одна отгадка», — эту общую формулу научного триумфа Сахаров записал, демонстрируя свою способность зеркального письма. Ее Горелик дополняет другой общей формулой научного прогресса: «В сердцевине отгадки — сто новых загадок» (с.120—121). Физика — это азарт, вдохновение, подобно музыке или поэзии. «В красивую теорию можно влюбиться, как в красивую женщину», — говорил Игорь Тамм (с.123). Однако физика, как и поэзия, науки точные — требуют точного цитирования и точного написания формул. К сожалению, на с.20, по-видимому по техническим причинам, в формулах для давления вместо знака пропорциональности стоит знак равенства. Равенство было бы верно для импульса, а давление есть импульс, переданный в единицу времени на единицу площади, т.е. оно не равно, а лишь пропорционально импульсу. На с.223 аналогичная формула написана верно. Надо думать, что при переиздании такие недочеты будут исправлены.

Наверно, не так просто быть гидом по столь динамичной «планете», как Андрей Дмитриевич Сахаров. Поспорю с тремя тезисами автора:

(1) С.410: «Если бы Академик знал, через какую узкую щелку власть смотрит на его открытую правозащитную деятельность и в каких узких рамках руководители страны подходят “к вопросу о Сахарове”…». Уверен, что Академик знал и понимал про эту власть то, до чего современные историки пока еще не докопались. Читателей книги Горелика следует заранее предупредить, что эта замечательная книга не охватывает и не претендует на охват периода активной общественной правозащитной деятельности Сахарова. Именно поэтому, например, представляются несколько скоропалительными комментарии автора к приводимым на с.411 словам Л.И.Брежнева на заседании Политбюро ЦК КПСС 17 сентября 1973 г.: «Это не только антигосударственный и антисоветский, но это просто какой-то троцкистский поступок». О каком поступке речь — не сказано. Но ведь известно, что Брежневу тогда было отчего расстраиваться: достаточно почитать интервью Сахарова 23 августа 1973 г., где он впервые сделал совершенно немыслимые (в терминологии Брежнева «троцкистские») заявления о предельной милитаризации СССР, о военной угрозе Западу и т.п.; а может быть, Брежнев так откомментировал обращение Сахарова к Конгрессу США в поддержку поправки Джексона 14 сентября 1973 г. [9]. Приведенные в книге слова Брежнева, по-моему, отражают скорее растерянность человека, который не хотел давать Сахарова в обиду, а тот своим поведением очень осложнял эту задачу. К такой интерпретации есть основания. «Кампания писем в прессе внезапно прекратилась 8 или 9 сентября…», — вспоминает Сахаров [3, гл.13, с.557]. А я хорошо помню, что невиданная травля в газетах действительно резко оборвалась на следующий день после возвращения Брежнева в Москву из Ялты; и тогда же партийные люди рассказывали, что по стране прошла волна закрытых докладов о Сахарове, где о нем говорили в весьма позитивных и сдержанных тонах. (А 18 сентября 73-го года Сахаров подписывает совместное с Максимовым и Галичем заявление в защиту Пабло Неруды, и «сусловских» пропагандистов снова спустили с цепи.) У Брежнева, очевидно, было особое личное отношение к Сахарову. Думаю, что историкам следует это учитывать. «Я помню, что, когда я шел по коридору по направлению к залу, из какого-то бокового коридорчика выскочил, почти выбежал Л.И.Брежнев. Он увидел меня и очень экспансивно приветствовал, схватив обе мои руки своими, тряся их и не выпуская несколько секунд», — вспоминает Сахаров о вручении наград в Кремле в 1962 г. [3, гл.16, с.312].