Читать «Откровения русской души» онлайн - страница 62
Александр Юрьевич Кожевников
Вовремя уйти всегда лучше…
Только оканчивая жизнь, видишь, что вся твоя жизнь была поучением, в котором ты был невнимательным учеником.
Жизнь – большой сюрприз. Подозреваю, что преподнесет сюрприз и смерть – быть может, еще больший.
Жизнь есть, несомненно, любовь, доброта, и уменьшение любви есть всегда уменьшение жизни, есть уже смерть.
Как пуст, и вял, и ничтожен почти всякий прожитый день! Как мало следов оставляет он за собою! Как бессмысленно глупо пробежали часы за часами! И между тем человеку хочется существовать; он дорожит жизнью, он надеется на нее, на себя, на будущее… О, каких благ он ждет от будущего!
Как день, хорошо употребленный, дает радостный сон, так жизнь, хорошо прожитая, дает радостную смерть.
Смертельное манит повсюду, в этом – жизнь…
Вот арктический полюс. Пелена снега. И ничего нет. Такова смерть… Смерть – конец. Параллельные линии сошлись. Ну, уткнулись друг в друга, и ничего дальше. Ни «самых законов геометрии». Да, «смерть» одолевает даже математику. «Дважды два – ноль».
Вид на Биржу и Адмиралтейство от Петропавловской крепости (
Страх смерти – вот что мешает людям быть смелыми, красивыми, свободными людьми.
Никакая смерть не может отнять у нас то, что есть самого доброго на свете, – отношений с людьми и любви к ним. И не любви к отдельным избранным людям, а ко всем без исключения.
Возможно, страх смерти есть не что иное, как воспоминание о страхе рождения.
Все интересуются, что там будет после смерти? После смерти начинается – история.
Всякое зло оставляет горечь в памяти, кроме величайшего – смерти, которая разрушает память вместе с жизнью.
Да здравствует смерть! Если мы не в состоянии постичь ее, то зато смерть позволяет понять нам, что жизнь – прекрасна.
Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Даже умирая, человек учится умереть так, чтобы смерть вошла в жизнь, – это очень трудная наука.
Желание смерти показывает самое ложное и призрачное состояние духа.
Когда в наших сердцах бледнеют воспоминания, смерть заставляет их вновь расцвести в своих руках.
Люди совсем не одинаково чувствительны к смерти. Есть люди, что весь век живут под ее знаком, с младенчества имеют обостренное чувство смерти (чаще всего в силу столь же обостренного чувства жизни).
Мудрец под конец жизни понимает, что смерть страшна только со стороны, для близких людей, но для себя смерти нет, и сам человек в себе как родится бессмертным, так и уходит от нас…
Надо помнить, что смерть – это не наказание, не казнь. У меня развилось как раз такое отношение к смерти: она – наказание. А может быть, так оно и есть? Тогда за что? Тогда рождение – наказание со своим еще более трудно объяснимым «за что»?
Нам не разрушение, не смерть страшны – напротив, в этой минуте есть что-то поэтическое, стремящее вихрем душевное наслаждение; нам жалка наша милая чувственность, нам жалка прекрасная земля наша.
