Читать «Путешествие вокруг света на корабле «Бигль»» онлайн - страница 65

Представление, будто там, где водятся крупные четвероногие, обязательно должна быть пышная растительность, еще более интересно потому, что и обратное соотношение далеко от истины. М-р Бёрчелл говорил мне, что при первом знакомстве с Бразилией ничего не поразило его так сильно, как великолепие южноамериканской растительности, представляющей такой контраст с южноафриканской, и при этом – отсутствие каких бы то ни было крупных четвероногих.

В своих «Путешествиях» он высказывает мысль, что было бы чрезвычайно любопытно сравнить относительный вес (если бы имелось достаточно для того данных) равного числа крупнейших травоядных четвероногих в обеих странах. Если мы возьмем, с одной стороны, слона, бегемота, жирафу, кафрского буйвола, оленебыка, три, а может быть, и пять видов носорога, а с другой стороны (для Америки), двух тапиров, гуанако, трех оленей, вигонь, пекари, водосвинку (после чего нам, чтобы сравнять счет, осталось бы взять одну из обезьян) и затем поставим обе группы рядом, то трудно представить себе большее несоответствие размеров. Вышеприведенные факты заставляют нас прийти к выводу вопреки вероятности прежних высказываний*, что в отношении млекопитающих не существует никакой тесной связи между размерами видов и количеством растительности в стране, где они обитают.

Что касается количества крупных четвероногих, то на земном шаре положительно не существует такого места, которое выдержало бы сравнение с Южной Африкой. После приведенных выше различных данных крайне пустынный характер этой области не оставляет никакого сомнения. В европейской области мы должны вернуться к третичным эпохам для того, чтобы найти в отношении млекопитающих положение вещей, сходное с тем, какое существует в наши дни на Мысе Доброй Надежды.

Но и те третичные эпохи, в которых мы склонны предполагать изумительное изобилие громадных животных, – ибо в некоторых местах мы находим остатки, накоплявшиеся на протяжении ряда веков, – едва ли могут похвастать более крупными четвероногими, чем в настоящее время Южная Африка. Строя те или иные предположения о состоянии растительности в те отдаленные эпохи, мы обязаны по крайней мере настолько считаться с ныне существующими аналогичными условиями, чтобы не настаивать на безусловной необходимости пышной растительности, имея перед глазами пример Мыса Доброй Надежды, где положение вещей совершенно иное.

Нам известно**, что крайние области Северной Америки на расстоянии многих градусов за границей той зоны, где земля на глубине нескольких футов пребывает в состоянии вечной мерзлоты, покрыты лесами с крупными, высокими деревьями. Точно так же в Сибири леса из березы, пихты, осины и лиственницы растут под такой широтой (64°)***, где средняя температура воздуха падает ниже точки замерзания и где земля промерзла до такой степени, что прекрасно сохраняет трупы попавших туда животных.