Читать «В темноте» онлайн - страница 36

Когда немец проломил стену, на его лице была скорее не ярость, а изумление мастерством, с которым отец изготовил для нас это убежище. Он даже отступил от стены, чтобы полюбоваться творением рук моего папы. Немец не нашел бы нас, если б не сырая краска! Я даже подумала, что он похвалит нас за то, что мы так ловко его провели!.. Но тут он вытащил нас из ниши и начал лупить плеткой – меня, и брата, и маму… Она не уронила ни слезинки, и я помню, с какой гордостью за нее заметила это.

И вдруг домой вернулся отец – наверно, кто-то сбегал к нему и рассказал, что происходит.

– Это моя семья, – бросился он у немцу. – Пожалуйста, отпустите их.

Умолять о пощаде было совсем не в его характере, но ради нас он был готов на все.

Немца одолевало любопытство.

– Зачем ты их спрятал? – спросил он.

– Чтобы спасти. От вашей «акции». Вы же забираете наших детей!..

Отец упал на колени и снова начал просить… Эти мольбы вывели немца из себя, и он ударил отца прикладом по голове.

Он был совсем мальчишка. Он бил нас, потому что так было положено, потому что ему так приказали, но было видно, что делать этого ему совсем не хочется. Да, мне было больно, но, как сказал позднее мой папа, нас могли избить в сто раз сильнее.

На помощь пришла мама. У нее с собой была сумочка с продуктами: сардины, хлеб, немного печенья. Мама не знала, сколько нам придется просидеть взаперти, и поэтому хорошо подготовилась. Она, наверно, почувствовала, что молодому человеку не очень-то по душе его роль. Она отдала ему сумку.

– Вот. Возьмите это, – сказала она, сняла с руки золотые часы и вручила ему.

Немец осмотрел часы, будто это был дар небес, и через мгновение-другое сказал:

– Я дам вам шанс. Одни часы – один ребенок.

Бедная моя мама, она пришла в ужас. Кто осмелится требовать от матери выбирать, какое дитя ей роднее! Но такие решения, несомненно, каждую минуту приходилось принимать еврейским матерям по всей Польше…

– У меня два ребенка, – сказала она. – Я не могу оставить одного, а другого отправить на смерть.

Отец не выдержал – он протянул немцу нашу фотографию с криком:

– Видите, они оба мои дети! Они – оба – мои – дети!

Из раны на его голове ручьем лилась кровь, но он молил немца о пощаде и просил отпустить нас. Он всю жизнь верил, что любую проблему можно решить в цивилизованной манере, т. е. приведя оппоненту разумные аргументы. Он предложил солдату вместо жены и детей забрать его – он был готов умереть за нас.

Солдатик несколько мгновений обдумывал этот вариант, но потом махнул рукой и сказал:

– Bleiben Sie! Оставайтесь!

Так мы получили еще одну передышку. Моя мама была так рада, что пригласила немца подняться к нам чего-нибудь перекусить. Тогда мне это было непонятно, но теперь я знаю, что она хотела отплатить ему за доброту. Она просто увидела, что он тоже человек. А еще она знала, что если сейчас уйдет он, то искать нас придут другие. Она понимала, что мы будем в безопасности, покуда этот молодой немец будет оставаться у нас в квартире.