Читать «В темноте» онлайн - страница 22

Теперь, выходя из дому поиграть, я своими глазами увидела, в какую беду мы попали. Как-то днем, гуляя на заднем дворе, я через щелочку в заборе увидела, как группа украинских подростков избивает пожилого еврея палками. Он кричал от боли, звал на помощь, умолял юнцов прекратить, но не сопротивлялся! Потом эта забава подонкам наскучила, и они ушли, бросив стонущего мужчину на земле. Я помчалась наверх рассказать матери об увиденном. Я думала, что она поможет несчастному. Но что могла сделать мама? Конечно, ее расстроил мой рассказ, но в то же время она наказала мне ни в коем случае не ввязываться, потому что любое вмешательство в подобных ситуациях может грозить мне большой бедой. Мама была совсем другим человеком, да и меня она хотела воспитать совсем другой, но так уж нас изменила война, так нас изменили фашисты. Не только немцы, но и украинцы тоже. Если бы мы попытались оказать помощь этому человеку, они, скорее всего, набросились бы с дубинками и на нас.

В доме 120 по Замарстыновской не было воды. То есть в водопроводной воде можно было мыться, но пить ее было нельзя. За питьевой водой мы с бабушкой ходили к колонке. Туда пустое ведро несла бабушка, а я тащила домой полное. Мне нравилось чувствовать себя взрослой и способной помогать в таком серьезном деле. Но вот как-то днем, возвращаясь домой с ведром воды, я заметила, что ко мне приближаются две молодые украинки – вроде вполне безобидные, но они были украинками. У меня возникла мысль наказать их за избиение того старика-еврея. Только что прошел дождь, и на улицах было много луж. Я остановилась у самой большой и стала дожидаться, пока эти украинки не подойдут поближе. Потом, когда они оказались прямо рядом со мной, я прыгнула в лужу и обдала их брызгами дождевой воды.

Это взбесило бабушку. А украинки, размахивая кулаками, бросились за мной, крича:

– Жидовская сволочь!

Они меня, конечно, не поймали, потому что бегала я быстро. Они не обратили внимания на бабушку. Наверно, они просто не поняли, что мы с ней вместе. Обрызгав их, я ощутила в себе такую силу, такое могущество! Совершеннейший пустяк, шалость, но я вдруг почувствовала, что не так беспомощна, как кажется. Конечно, дома я получила на орехи, но меня это не расстроило. Важнее всего для меня в тот момент было понимание, что мы в силах противостоять украинцам, немцам – всему, что нам угрожает.

Умение быстро бегать помогло мне еще не раз, особенно во время немецких «акций», когда они оцепляли целые районы и очищали улицы от евреев. Ходить по городу без документов было всегда небезопасно, но во время «акций» даже самые правильные документы не значили ровным счетом ничего. В «акциях» немцы задействовали все свои силы: солдат, гестаповцев, эсэсовцев. Они вламывались в квартиры, где, по сведениям украинцев, жили евреи, и вытаскивали обитателей на улицы. Иногда они просто забрасывали гранатами здания, где, по их подозрениям, жили евреи. Они выгоняли людей на улицы и везли потом на возвышающийся над городом холм, в Яновский трудовой лагерь, или в лагерь смерти в Бельжеце. Иногда они убивали евреев прямо на улице или расстреливали в Пясках. Немцы целенаправленно старались депортировать или убить как можно больше евреев за максимально короткое время, чтобы держать в постоянном страхе живых. После каждой «акции» выживших евреев загоняли все дальше в глубь гетто. Их словно пропускали через воронку. На них непрестанно давили, загоняя во все более тесное пространство, уничтожая тех, кто туда переставал умещаться.