Читать «Дневники полярного капитана» онлайн - страница 245

Роберт Фалкон Скотт

Понедельник, 22 января.

Высота 10 000 футов. Температура –21° [–29,4 °С].

Переход был, кажется, самый утомительный из всех. Тащить пришлось усиленно всю дорогу, при всей легкости саней и при том, что вначале ветер немного помогал. Под конец солнце вышло, и почти мгновенно вся поверхность покрылась мягким снегом.

Мы выступили ровно в 8 часов и шли целых 9 часов. Таким образом, прошли 14,5 мили, но, видит Бог, было нелегко. Мы почти на 89-й параллели. Боюсь, что мы вышли из области ветров. Отсюда 2 1/2 мили до гурия, поставленного нами у 64-го лагеря, и 30 миль до склада, а провизии у нас при себе на 5 дней. Лыжные сапоги порядком обносились, а миль еще много впереди.

Вторник, 23 января.

За завтраком: высота 10 100 футов. Температура при ветре силы в 6–7 баллов –19° [–28 °С].

Выступили с небольшим ветром, по трудной дороге. Потом ветер усилился, и мы до завтрака сделали 8,7 мили, когда была уже настоящая вьюга. Старый след замечательно ясен, так что мы без большого труда могли идти по нему, – это большое счастье.

Днем пришлось изменить намеченный порядок. Можно было распустить весь парус. Боуэрс уцепился за сани, Эванс и Оутс должны были удлинить постромки. Мы пошли очень быстро и оказались бы на небольшом расстоянии от следующего склада, если бы Уилсон вдруг не заметил, что у Эванса отморожен нос: побелел и затвердел. Сочли за лучшее остановиться на ночь в 18.45. Не без труда поставили палатку, но теперь, хорошо поужинав, чувствуем себя довольно приятно.

Сомнения нет, что Эванс сильно изнурен. Пальцы у него в пузырях, и нос серьезно поврежден частыми обмораживаниями. Он сам сильно хандрит, встревожен за себя, а это недобрый знак. Думаю, что Уилсон, Боуэрс и я здоровы и бодры, насколько это возможно при существующих обстоятельствах. У Оутса очень зябнут ноги. Как-никак, буду рад, когда уберемся с вершин. Мы всего в 13 милях от склада и должны бы завтра туда дойти. Погода как будто проясняется. Дай нам Бог сносный след до склада, названного Трехградусным, – а там уже не так страшно.

Среда, 24 января.

За завтраком: температура –8° [–22 °С].

Дела не очень хороши. Утренний сильный ветер к завтраку расходился в здоровую вьюгу, и пришлось залезть в спальные мешки. Худо было идти, однако мы сделали 7 миль. Сначала Эванс, потом Уилсон пошли вперед, высматривать след. Боуэрс в течение первого часа один правил санями, потом он и Оутс оба шли рядом с ними; им было ужасно трудно поддерживать нужную скорость в мягких местах. В 12.30 вышло солнце, и стало невозможно разглядеть следы, так что мы должны были остановиться. К тому времени ветер достиг высшей силы, и черт знает, как трудно было онемевшими от холода пальцами ставить палатку. До склада всего 7 миль, и я был уверен, что дойдем туда сегодня вечером. Это второй шторм с того дня, как мы вышли с полюса. Не нравится мне все это. Неужели погода уже поворачивает к осени? Если так, да помилует нас Бог! Впереди у нас ужасный переход по вершинам при скудной пище. Одна опора моя – Уилсон и Боуэрс. Не нравится мне и то, что Оутс и Эванс так легко поддаются обмораживанию.