Читать «Шаг змеи» онлайн - страница 302

120

Непосредственное влияние диавола, в том числе и на государственных людей, было зафиксировано еще в петровском «Воинском артикуле». Исследователи отмечают его особенности: «Во-первых, впервые в русском праве была установлена общая санкция за занятия колдовством. Во-вторых, впервые в русском законодательном акте была артикулирована мысль о том, что колдовство может быть действенно при условии заключения договорам дьяволом…» См.: А. С. Лавров. Колдовство и религия в России.

121

В конце 1993 — начале 1994 года рыцари уловили в свои сети бывшего референта Патриарха Пимена и бывшего зав. сектором благотворительности Патриархии. А вскоре все ритуалы ордена стал благословлять игумен Никон (Белавинец).

«Патриаршим благословением» мальтийцы козыряют до сих пор, ведь их деятельность в России набирает обороты. Например, присматриваются они к останкинскому дворцу Шереметевых. Почему именно к нему? Потому что основатель рода, сподвижник Петра I Борис Шереметев, первым из русских стал мальтийским рыцарем. Объединение «рыцарского духа» и «православия» начиналось уже тогда.

122

«Апостол Павел своим примером показал, что он употреблял отлучение как последнюю строгость к вразумлению виновных, когда к исправлению их испытал все средства и когда провидел пользу; благо от отлучения и для отлучаемого, и для Церкви; он предавал сатане тогда, когда видел, что через то дух спасется (1 Кор. V, 5). (См.: Анафема. История и XX век. Сост. Петр Паламарчук. М., 1998).

Свт. Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Ересь, будучи грехом смертным, врачуется быстро и решительно, как грех ума, искренним, от всего сердца преданием его анафеме. Святой Иоанн Лeствичник сказал (Слово 15, гл. 49): «Святая Соборная Церковь принимает еретиков, когда они искренне предадут анафеме свою ересь. Впечатление, произведенное плотским грехом, остается в человеке и по исповеди греха и по оставлении его; впечатление, произведенное ересью, немедленно уничтожается по отвержении ее. Без этого врачевства яд богохульства остается в духе человеческом и не перестает колебать его недоумениями и сомнениями, производимыми неистребленным сочувствием к ереси… Врачевство анафемою всегда признавалось необходимым святою Церковию от страшного недуга ереси. Когда блаженный Феодорит, епископ Кирский, предстал на Четвертом Вселенском соборе пред отцами Собора, желая оправдаться в возведенных на него обвинениях, то отцы потребовали от него прежде всего, чтобы он предал анафеме ересиарха Нестория. Феодорит, отвергавший Нестория, но не так решительно, как отвергала его Церковь, хотел объясниться. Отцы снова потребовали от него, чтобы он решительно, без оговорок предал анафеме Нестория и его учение. Феодорит опять выразил желания объясниться, но отцы опять потребовали от него анафемы Несторию, угрожая в противном случае признать еретиком самого Феодорита. Феодорит произнес анафему Несторию и всем еретическим воззрениям того времени. Тогда отцы прославили Бога, провозгласили Феодорита пастырем православным, а Феодорит уже не требовал объяснения, извергши из души своей причины, возбуждающие нужду в объяснении. Таково отношение духа человеческого к страшному недугу ереси».