Читать «Как Брежнев сменил Хрущева. Тайная история дворцового переворота» онлайн - страница 249

В стране было больше девятисот общесоюзных, союзно-республиканских и просто республиканских министерств и ведомств. В Совет министров СССР входило 115 (!) человек, поэтому в полном составе собирались лишь раз в квартал.

Пока чиновники наслаждались своими привилегиями за непроницаемым забором, общество как бы ничего не ведало. На тайное неравенство не обижаются. А когда разница в уровне жизни стала бросаться в глаза, это породило всплеск злобы и ненависти.

Образованная публика полагала, что миллионные толпы, выходившие на улицы в перестроечные годы, желают демократии и равных возможностей. А в реальности большинство требовало справедливости в самом архаическом ее понимании: дайте доброго и справедливого начальника, пусть он будет какой угодно самовластный, лишь бы следил за тем, чтобы всем доставалось поровну!

Общество требовало социального равенства. А перестройка и последовавшие перемены в политике и экономике, напротив, привели к еще большему расслоению. Причем, как никогда, очевидному, зримому, больно ранящему и потому особенно обидному.

Леонид Ильич ушел из жизни 10 ноября 1982 года.

Его жена Виктория Петровна вставала в восемь утра — в это время ей вводили инсулин. Когда она проснулась, Леонид Ильич лежал на боку, и она решила, что муж спит. Когда сотрудник охраны пришел его будить, он обнаружил, что Брежнев умер. Пытался, как учили, делать массаж сердца. Но все было бесполезно. Леонид Ильич ушел в мир иной во сне, спокойно и без страданий. Такая кончина всегда считалась счастливой.

Отчетливо помню: мало кто помянул его тогда добрым словом. От симпатий к Леониду Ильичу ничего не осталось. Страна от него устала. Казалось, Брежнев перешел в анекдоты. В любой компании в те годы находился человек, который под общий смех довольно похоже подражал его манере говорить.

Но прошли годы. То, как тогда жили, думали и чувствовали, быстро забылось. Отношение к Леониду Ильичу стало меняться. Пришли к выводу, что и «застой» был не так уж плох и Брежнев сыграл положительную роль в истории страны.

Чем дальше уходит та эпоха, тем больше тех, кто воспринимает Брежнева как символ утерянных спокойствия и надежности, стабильности и справедливости — всего того, чего сильно не хватало нашему народу на протяжении последних лет. Торжествует такая точка зрения: брежневские времена были совсем не так плохи, страна успешно развивалась и сейчас проживаем брежневское наследство, а недостатки можно было исправить…

В реальности все восемнадцать лет его правления происходил упадок страны, который мог стать необратимым. Вот почему искать что-то позитивное в брежневской эпохе бессмысленно. Это прошлое и есть почва нынешних неуспехов и неудач. Брежнев окончательно загнал страну в тупик.

Застой и деградация были следствием не брежневских недугов, а неизбежного провала политической и экономической модели. Дряхление генерального секретаря скорее его символизировало. Сменявшие друг друга старцы на трибуне мавзолея — можно ли придумать более зримую метафору упадка советского строя?