Читать «Грешники и праведники» онлайн - страница 54

Тем вечером во втором зале «Оксфорд-бара» Ребус отпил половину своей первой пинты индийского светлого, когда появился Эймон Патерсон и предложил добавить. Ребус хмуро покачал головой, а потому Патерсон вернулся из бара с одной пинтой для себя и двумя пакетиками солёных орешков.

— Только не говори, что я не предлагал тебя угостить, — сказал он. Они сидели в том же углу, где Ребус говорил с Фоксом. — Значит, тебе удалось пристроиться к этому делу?

Ребус отправил Патерсону эсэмэску, намекавшую на такое развитие событий.

— Втереться к нему в доверие пока не удалось, — сказал он, подавив зевок. — Дверь кабинета, где хранятся документы, он запирает, а ключ только у него.

— Он разослал приглашения. Ждёт меня завтра в три часа.

— А знаешь, кого ещё он собирается опросить?

— Кого?

— Альберта Стаута и Нормана Каттла.

— Чёрт подери. — Патерсон надул щёки и выдохнул.

— Он нацелился на Стефана.

— Ты это с чего взял?

— Сондерс был человеком Стефана. Естественно предположить, что именно Стефан дёргал за ниточки, чтобы снять с него обвинение в убийстве. — Ребус помолчал, глядя на Патерсона поверх стакана. — Если только тебе не известно чего-то иного.

— Джон…

— Я просматривал старые дела и вспомнил, что в то время я только зарабатывал ваше доверие. Может быть, есть такие вещи, в которые ты и сейчас предпочитаешь меня не посвящать. Когда я вхожу в кабинет Фокса, у меня ощущение, будто я иду по минному полю. Мне было бы неприятно обнаружить, что один из моих старых дружков-святых хранит где-то карту этого минного поля.

— Я от тебя ничего не скрываю, Джон, — тихо сказал Патерсон.

— И ты можешь поручиться за Стефана и Дода?

Патерсон задумался, потом пожал плечами.

— У всех в шкафу упрятан какой-нибудь скелет — ты об этом знаешь не хуже меня. Слышишь, как они клацают костями, Джон? Я вот слышу, но рассказывать об этом никому не собираюсь. — Взгляд Патерсона стал жёстче. — Узнай, что удастся, и доложи. Только так мы сумеем себя обезопасить — мы все. — Оставив недопитую пинту, он поднялся и засунул руки в карманы куртки. — И не забудь дощёлкать орешки, они денег стоят…

Ребус проводил его взглядом. Его представили Патерсону тридцать с лишком лет назад, а теперь он спрашивал себя, знает ли его.

Винить во всём Фокса легко.

Может быть, слишком легко.

Ребус прошёл к стойке, где сидели три-четыре других постоянных клиента. Они смотрели по телевизору последние известия. Ребус увидел Пейджа, который отвечал на вопросы журналистов. Затем последовал репортаж с места событий: к дому Маккаски подъехала машина, с пассажирского сиденья вышла Бетани Маккаски, за рулём сидел её сын Форбс. У обоих были напряжённые, встревоженные лица.

«Значит, машину ты всё же водишь, гадёныш», — пробормотал Ребус, закончив пиво и заказывая новую порцию; пока ему наливали, он пошёл покурить на улицу. У него за спиной премьер-министр давал интервью — говорил, как он «страшно потрясён и расстроен».

— А какие последствия это может иметь для кампании за независимость? — спросил журналист, но дверь за Ребусом закрылась прежде, чем он услышал ответ.