Читать «О праве войны и мира» онлайн - страница 741
Хуго Гроций
VII. Заключенный мир должно соблюдать самым благоговейным образом.
VIII. Заключительная молитва к концу труда.
I. 1. И здесь я считаю возможным окончить свой труд, не потому, что высказано все, о чем можно было сказать, но .потому, что сказано достаточно для закладки фундамента. И если кто-нибудь вздумает возвести на нем более красивое здание, то не только не найдет во мне завистника, но заслужит и мою признательность.
Однако прежде чем отпустить читателя, я подобно тому как, толкуя о военных действиях, добавил некоторые увещания об избежании по мере возможности войны, так и теперь я намерен присовокупить некоторые увещания, имеющие значение во время войны и по окончании ее, в целях соблюдения добросовестности и мира.
Добросовестность должна соблюдаться не только для чего-либо другого, но и для того, чтобы не исчезла надежда на мир. Добросовестностью ведь держится не только всякое государство, по словам Цицерона, но и великое общение, народов ("Об обязанностях", кн. III). С уничтожением таковой, как правильно говорит Аристотель, "исчезает существующее между людьми общение" ("Риторика к Феодору", кн. I, гл. 15).
2. И недаром тот же самый Цицерон объявляет роковым нарушение добросовестности, объемлющей жизнь ("В защиту Кв. Росция"). Это - "священнейшее благо человеческого сердца", утверждает Сенека ("Письма", LXXXVIII). Настолько более должны способствовать соблюдению добросовестности высшие правители людей, насколько они безнаказаннее, чем другие, ее нарушают. С исчезновением добросовестности люди станут подобием диких зверей1, силы которых страшатся все. И даже справедливость в своих частях нередко таит нечто неясное; но узы добросовестности сами по себе очевидны, оттого-то именно к ней прибегают, дабы устранить из взаимных отношений всяческую неопределенность.
3. В сколь огромной мере государям надлежит благоговейно соблюдать договорную верность, прежде всего ради требований доброй совести, а затем и ради доброй славы, которой держится власть государства. Пусть же они не питают сомнения в том, что те, кто их наставляет в искусстве обманывать, творят то самое, чему они учат. Не может долгое время приносить пользу учение, делающее человека необщительным для других людей и ненавистное самому богу.
II. С другой стороны, не может душа, всецело погруженная в заботы войны, пребывать в безопасности и вере в бога,. иначе как постоянно имея в виду мир. В высшей степени верно ведь сказано Саллюстием: "Мудрые ведут войну ради мира" ("Речь к Цезарю"). С этим созвучно изречение Августина: "Должно не стремиться к миру ради войны, но вести войну ради. достижения мира" ("Письма", I, "К Бонифацию"). Сам Аристотель неоднократно упрекает народы, которые ставят военные действия как бы конечной целью ("Политика", кн. VII, гл. гл. II и XIV). Некая звериная сила преобладает по большей части в войне; тем усерднее должно стремиться к тому, чтобы. она смягчалась человеколюбием, пока, чрезмерно подражая диким зверям, мы не разучились быть людьми.
