Читать «Рождение бабушки. Когда дочка становится мамой» онлайн - страница 254

Я ушла, потому что хотела освободиться, хотела новой жизни, хотела построить с Амиром новую жизнь, радостную и живую.

Я ушла, потому что боялась. У меня было ощущение, будто я маленькая куколка внутри большой матрешки, та самая, которая не открывается. За ней навсегда сохраняется роль вечной дочки, а все остальные смыкаются вокруг нее, прячут ее за толстенными стенами. А мне хотелось бежать вперед, вдыхать свежий воздух, раскинуть руки на всю их ширину, высвободить ноги, двигаться. Я хотела вырастить себя, а затем, когда наступит время, растить своих детей, но не маму.

Всю беременность я ходила пьяная от счастья – у меня появился новый дом; мне никто не нужен, кроме Амира и малышки в животе. Я сумела отключиться от всего. Впереди была целая жизнь! По вечерам Амир садился возле меня, клал руку на живот, и мы вместе млели от каждого ее движения. Я была счастлива! Если бы это зависело от меня, я так бы и ходила беременной. Я чувствовала себя взрослой, самостоятельной и, самое главное, свободной. Мне казалось, что так теперь будет всегда, моя новая семья не оставит места для старых воспоминаний.

Когда я рожала, я плакала – и не столько от схваток, сколько от душевной боли, я плакала обо всем. Я плакала оттого, что мама не со мной; мне так хотелось вновь, как в детстве, ощутить на лбу прохладу ее пальцев. Я хотела маму, которая обнимет и прижмет меня к себе; и мы будем раскачиваться в такт до тех пор, пока боль не отступит; и она будет шептать мне на ухо, как заклинание, только ей известные слова; а через какое-то время я перестану вслушиваться, но их приглушенная мелодия будет отзываться эхом в моем теле, как это было когда-то, когда она меня вынашивала.

Когда акушерка протянула мне Инбаль, я не побоялась ее взять, но не осмелилась взглянуть. Я родила, а мама не здесь. Теперь я сама мама. Я смотрела на Амира, который, не скрывая слез, растерянно глядел то на меня, то на малышку, и вдруг будто застыла: что я наделала? Как я объясню дочке, что ушла от мамы, что бросила ее? И как смогу рассчитывать на ее верность?

Позже, уже в отделении, я наблюдала за молодыми матерями и их мамами, и мое сердце сжималось от тоски. Все забытое всплыло, новое перемешалось со старым; моя уверенность дала первую трещину. Незаметно я начала готовиться к встрече.

Мне стала сниться мама, всегда в наброшенной на плечи зеленовато-голубой шали. Боль, стыд и тоска оказались под стать самой лучшей своднице: они вызывали ее на встречу со мной почти каждую ночь. Она расправляла свою широкую длинную шаль, и мы прижимались друг к другу, превращаясь в одно целое. Постепенно наше дыхание сливалось, становилось одним большим вдохом и выдохом. Нам было хорошо вместе: только она и я, и больше никого…

Через несколько дней, когда я с Инбаль была уже дома, произошло что-то странное. Мама опять пришла ко мне. Я чувствую запах ее тела, прикасаюсь к ее рукам, и она меня гладит. Мы опять одно целое: наши пальцы сцеплены, щеки прижаты одна к другой – нам тепло и хорошо вместе. Даже тоска, которая беспрерывно сжимает мне горло, исчезла. Но где-то далеко что-то гудит – еле различимый голос, который пытается нас разъединить; и мы еще сильнее зарываемся друг в дружку, отказываемся слышать звук, впивающийся в наш клубок. Но голос не прекращается, он нарастает, становится громче и сильнее, пока я не вскакиваю. Инбаль лежала возле меня в люльке и плакала.