Читать «Ошибки, которые были допущены (но не мной). Почему мы оправдываем глупые убеждения, плохие решения и пагубные действия» онлайн - страница 114

Как же большинство прокуроров прореагируют, когда через несколько лет осужденный насильник или убийца все еще продолжает утверждать, что он невиновен (как, не стоит об этом забывать, поступают и многие закоренелые преступники) и требует провести анализ ДНК? Или утверждает, что его заставили признаться, оказав на него давление? Или находит доказательства, предполагающие, что свидетельские показания, на основе которых он был осужден, были ошибочными? Что, если обвиняемый может оказаться не монстром, несмотря на всю тяжелую работу, проделанную обвинителями, чтобы убедить себя и других в его виновности? Типична реакция прокуроров из штата Флорида. После того как 130 осужденных были освобождены по результатам теста ДНК в течение 15 лет, прокуроры решили, что их ответом будет энергичное оспаривание доказательств в других сходных случаях. Уилтон Дедж вынужден был подавать в суд на штат, чтобы доказательства в его деле были снова проверены, несмотря на яростные возражения прокуроров, утверждавших, что в интересах штата скорее завершить это дело, и необходимость защитить чувства жертвы преступления важнее, чем возможная невиновность Деджа . Дедж, в итоге, был оправдан и освобожден.

То, что заинтересованность в завершении дела и защита чувств жертвы должны препятствовать правосудию — это пугающий аргумент из уст тех, кому доверено правосудие, но такова мощь самооправданий. (Кроме того, разве жертвы преступлений не почувствуют себя лучше, если настоящий убийца того, кого они любили, будет пойман и наказан?) По всей стране использование анализа ДНК позволило освободить сотни неправомерно осужденных заключенных, и в новостях обычно цитируют прокуроров, участвовавших в первоначальном судебном процессе. Например, в Филадельфии окружного прокурора Брюса Л. Кастора-младшего журналисты спросили, какие у него были основания, для того чтобы отвергать анализ ДНК, благодаря которому был освобожден мужчина, отсидевший в тюрьме 20 лет. Он ответил: „У меня нет научных оснований. Я знаю (что прав), потому что верю моим детективам и признанию, записанному на видео“ .

Каким образом мы узнаем, что такой легкомысленный отказ от анализа ДНК, метода, который убедителен для почти любого человека на этой планете, это признак самооправданий, а не просто честная оценка доказательств? Это похоже на исследование, проведенное на лошадиных скачках, описанное в первой главе: после того как мы сделали нашу ставку, мы уже не хотим узнавать какую-то информацию, которая может поставить под сомнение наше решение. Вот почему прокуроры будут оценивать одно и то же доказательство двумя разными способами, в зависимости от того, когда оно обнаружено. В начале расследования полиция использует ДНК, чтобы подтвердить виновность подозреваемого или исключить его из круга подозреваемых. Но, если анализ ДНК используется уже после того как подсудимый был обвинен и осужден, прокуроры обычно считают, что анализ ДНК не относится к делу, или он — недостаточная причина, чтобы возобновлять расследование. Техасский прокурор Майкл Маккдугал сказал, что несовпадение ДНК, обнаруженной у молодой девушки, которая была изнасилована и убита, с ДНК Роя Крайнера — мужчины, обвиненного в этом преступлении, не означает, что Крайнер невиновен. „Это значит, что найденная сперма ему не принадлежит, — сказал он. — Это не означает, что он не изнасиловал ее, и не означает, что он не убивал ее“ .