Читать «Хороший парень» онлайн - страница 62

— Теперь отоспимся, — сказал Гульчак и смачно зевнул.

— Нашел время!.. — Кузя вскочил, размахивая руками. — А по-моему, этого нельзя так оставить.

— Определенно, — отозвался Яшка. — Только словами тут не поможешь. Не мы первые, не мы последние! — Он подхватил сползавший ватник. — Придется подождать до утра. Какие к нам могут быть претензии? Мы свое дело делаем. А горючее... Пусть о нем заботятся те, кому положено. Кстати, и в первой бригаде не лучше, я там был сегодня. Так что ты, Кузя, успокойся.

Перед рассветом стало свежо. Ребята надели ватники, поплотнее нахлобучили фуражки. Резкий и жесткий воздух спирал дыхание. Чувствовалось, что ясные деньки на исходе и что приближается промозглая голая осень.

Подперев голову рукой, Яшка лежал возле костра и думал о Наде.

Где она? Неужели застряла? Если у нее тоже не хватило бензина, она наверняка заночевала в степи. Ночь, темень, а она одна...

Надя...

И вдруг он необыкновенно ярко и объемно увидел Надино лицо, такое знакомое, близкое и родное. А рядом с Надей он увидел самого себя.

Им надо было поговорить. Они еще не решили, когда взять отпуск. Хорошо бы, конечно, поехать через Москву. Скажем, в конце сентября. Только вряд ли их отпустят в сентябре. А если сентябрь отпадает, надо держать курс на ноябрь. Чтобы попасть домой на праздник.

Домой? Это слово вырвалось у Яшки случайно. Теперь его дом не там, а здесь. Правда, это еще не дом, а только барак, но что из того?

Он вспомнил, как заводские ребята провожали его на целину. Его, Надю, Чижика и Кузю. Тогда еще с ними был и Глеб Боярков. Никто ведь не мог знать, что он окажется такой дрянью. А что творилось тогда на перроне! Оркестры, речи, платочки... Да...

— Смотри, машина... — сонно сказал Захар. — Интересно, кто бы это мог быть?

— Где? — Яшка приподнялся.

— Вон там, левее... Кажется, легковушка.

— Эта? Скажешь тоже!.. Да это же Надина трехтонка.

Яшка вскочил. Машина шла по грейдеру на третьей скорости, ощупывая фарами расползавшуюся темноту. Только Надя могла так вести машину. Чувствовалось, что она торопится. Даже больше того: Яшка понял, что Надя сердита. И когда машина, подъехав, остановилась, Яшка, пересилив внезапно возникшую тревогу, позвал немеющим, стесненным голосом:

— Надюша, ты?

Да, это была Надя.

Она приближалась размашистым шагом, шурша густым жнивьем. Как и обычно, она была в тяжелых ботинках и в своем всегдашнем, вылинявшем от солнца и настойчивых стирок комбинезоне. И во всем ее облике: в этих плотно сжатых губах, в широком размахе рук и в прищуренных от трудносдерживаемого бешенства глазах, — во всем ее облике было столько угрожающей силы, что Яшка, который был не робкого десятка, застыл.

— Прохлаждаетесь? — спросила Надя, не давая им опомниться. — Так... А где остальные?

Ей ответил Гульчак:

— Развлекаются...

— Этого я от вас не ожидала, — сказала она медленно и внятно. — Дорога каждая минута, а вы... Эх!.. — И она махнула рукой.

Вот как! Яшка готов был крикнуть, что она не смеет его обвинять. Он не какой-нибудь Захар Гульчак, который рад случаю продрыхнуть вечерок на боку. Он, Яшка, себя не жалеет, это все знают. Так разве он виноват, что не подвезли горючего? Что он мог? Бросить машину и на ночь глядя бежать в эмтээс? Да что толку! И там все горючее выделили до капли. Или жаловаться, звонить в область? Кому? И потом, его никто не уполномачивал...