Читать «Победа. Том первый» онлайн - страница 372

Сталин впервые посмотрел на него.

Воронов не знал, что Сталин неприязненно относится к людям, которые боятся смотреть ему в глаза. Но необъяснимое подсознательное чувство заставило его не опускать головы и посмотреть прямо на Сталина. Их взгляды встретились.

— Я, товарищ генералиссимус.

— Кто же дал вам такое право? — слегка сощурившись, произнес Сталин. — Дело корреспондента — писать, а не ораторствовать.

Воронов молчал, по-прежнему глядя Сталину прямо в глаза.

— Я спрашиваю: кто дал вам право неуважительно говорить о премьер-министре Великобритании? — снова спросил Сталин, на этот раз повышая голос.

Воронов внезапно почувствовал, что его оцепенение прошло. Так уже бывало в прошлом, когда он подвергался смертельной опасности. Предчувствуя эту опасность, он впадал в такое оцепенение. Ио когда наступало время действовать, им овладевало единственное стремление: выполнить свой долг! Не думая ни о чем, выполнить его до конца.

— Я сказал правду, товарищ Сталин! — громко и отчетливо произнес Воронов.

— «Правду»? — повторил Сталин с усмешкой, все еще недоброй. — Значит, товарищ Воронов у нас правдолюбец…

— Да, когда дело идет о чести и достоинстве моей Родины!

Эти слова вырвались у Воронова невольно. Уже сказав их, он почувствовал, что они прозвучали торжественно-неуместно.

Сталин еще более сощурился и, покачав головой, сказал:

— Значит, получается так. Мы приехали сюда, чтобы укрепить отношения с союзниками. С Черчиллем в том числе. А товарищ Воронов считает нужным действовать наоборот. И при этом полагает, что заботится о чести и достоинстве нашей Родины. А мы о ней, выходит, не думаем…

Сталин произнес эти слова саркастическим топом.

— Вы, кажется, военный человек, — продолжал он. — Или я ошибаюсь?

— Так точно, товарищ Сталин. Майор Красной Армии.

Сталин медленно подошел к Воронову и остановился напротив него.

— По законам военного времени вас следовало бы разжаловать и направить в штрафной батальон, — жестко произнес Сталин. — Но… — он сделал округлый жест рукой, — таких батальонов у нас больше нет. Война кончилась, и… насколько я понимаю, не без вашего участия?.. Так?

Он указал на орденские колодки, прикрепленные к пиджаку Воронова, и на лице появилось нечто вроде добродушной улыбки. Но это лицо тотчас приняло прежнее сурово-сосредоточенное выражение. Сталин пристально посмотрел на Воронова, словно желая проникнуть в самые потаенные глубины его души. Воронов заставил себя выдержать и этот взгляд.

Потом Сталин указал ему на один из стульев, стоявших перед письменным столом.

— Садитесь. Расскажите, как все было. Всю правду. Но покороче…

Некоторое время Воронов молчал. Он понимал, что обязан доложить обо всем очень коротко, в нескольких фразах. Прежде всего о том, почему он позволил себе публично обвинить Черчилля. Но он же не мог не рассказать и о том, что предшествовало этому обвинению! Умолчав об этом, он лишь усугубил бы в глазах Сталина свою вину.