Читать «Приглашение» онлайн - страница 35

…такая старая, призрачная, развалина посреди пустой, пыльной равнины, тоже словно рассыпающаяся в пыль, сероватая, стоящая там, изможденная, большие кольца черной туши вокруг глаз, выслушивающая комплименты со смущенной, вымученной улыбкой, благодарящая, держащая на сгибе локтя букет уже увядших цветов.

Дойдя до мавзолея, они останавливаются, щелкнув каблуками, и, сделав четверть оборота налево, поворачиваются к нему лицом, разводящий стоит между двумя часовыми, немного отступив назад, пять человек (два солдата нового караула, два, стоящих по обеим сторонам входа и ожидающих, что их сменят, и разводящий) абсолютно неподвижны, затем, хотя никакого приказа не слышно, два солдата нового караула поднимаются механическим шагом по ступеням, застывают на время, затем делают четверть оборота, оказываясь лицом к лицу с часовыми, по-прежнему замершими у входа, а те с четвертым ударом курантов на Спасской башне резко поднимают карабины, которые они держат в левой руке, так что приклад оказывается на уровне бедра, также делают четверть оборота, оказываясь спиной к мавзолею, трогаются с места, спускаясь вниз по ступеням той же механической поступью, в то время как те, которые их сменили, делают два шага вперед, поворачиваются друг к другу спиной, синхронно делают пол-оборота, становятся лицом к лицу по обе стороны от входа, опустив карабины, чьи приклады одновременно ударяются о мраморную плиту, грохот двух ударов сливается в один звук, и застывают неподвижно.

Два сменившихся с поста часовых теперь стоят справа и слева от сержанта, все трое одним движением поворачиваются налево, хотя по-прежнему не прозвучало ни единого слова, правый часовой, высоко поднимая до отказа вытянутые ноги, проходит между разводящим и мавзолеем, оказывается на одной линии со вторым часовым, так же выбрасывающим ноги вперед и вверх, разводящий идет следом за ними, теперь три человека сплавлены в одно, подбитые гвоздями сапоги молотят по вымощенной мрамором дорожке, правые руки мерно движутся в такт шагам, кисти, затянутые в белые перчатки, отлетают далеко назад, затем возвращаются к прикладу, потом снова назад, карабин плывет, вертикально зажатый в левой руке, спины выпрямлены, штыки сверкают на солнце, а они идут вдоль высокой стены из красного кирпича с флорентийскими зубцами в виде голубиных крыльев, проходят перед пустыми трибунами, молодые елочки, высаженные группками по три, растут вдоль стены, где под ровным рядом мраморных табличек параллельно друг другу покоятся набальзамированные мумии старых мятежников с высокими профессорскими лбами, кое-как завязанными галстуками, с закрытыми глазами за стеклами пенсне, их лица наконец безмятежны, умиротворены, губы сомкнуты навсегда.