Читать «Истории, рассказанные шепотом. Из коллекции Альфреда Хичкока» онлайн - страница 38

Когда Пирсон добрался до ворот виллы, они разговаривали на чудесной лужайке, разбитой перед домом. Коннолли расположился на железной скамейке под пальмой, а Мод прохаживалась перед ним взад и вперед. Она быстро говорила что-то; Пирсон не мог разобрать, что именно, но в интонации слышалась явная мольба. Появление Пирсона, казалось, дало выход бушевавшим в ней чувствам. Она стремительно повернулась и бросилась к Коннолли.

— Рой, берегись! — крикнул Пирсон.

Коннолли встрепенулся, будто внезапно выйдя из транса. Он поймал запястье Мод и после короткой борьбы отшатнулся от нее, зачарованно глядя на какой-то предмет в своей руке. Парализованная стыдом и страхом, женщина застыла без движения. Потом у нее вырвался низкий стон.

— Я хотела только припугнуть тебя, Рой! Клянусь!

— Все в порядке, милая, — мягко произнес Коннолли. — Я тебе верю. Не стоит волноваться.

Он повернулся к Пирсону и одарил его своей прежней мальчишеской улыбкой.

— Вот чего он ждал, Джек, — сказал он. — И я не собираюсь его разочаровывать.

— Нет! — взревел Пирсон, побелев от ужаса. — Ради бога, Рой, не делай этого!

Но Коннолли уже не слышал своего друга. Он поднес пистолет к виску. И в этот самый момент Пирсон наконец со страшной отчетливостью понял, что Омега существует и что сейчас он отправится на поиски нового прибежища.

Он не увидел вспышки и не услышал выстрела, негромкого, но достигшего цели. Знакомый мир растаял перед его глазами; теперь его окружала клубящаяся и в то же время неподвижная дымка голубой комнаты. Оттуда на него пристально смотрели два огромных, лишенных век глаза — скольких несчастных видели сквозь толщу времен эти глаза? На миг в них блеснуло удовлетворение — но только на миг.

Брайан Олдисс

БЕДНЫЙ МАЛЕНЬКИЙ ВОЯКА!

Клод Форд хорошо знал, что это такое — охотиться на бронтозавра. Ты не слишком осторожно крадешься по траве под ивами, среди первобытных цветочков с зелеными и бурыми, как футбольное поле, лепестками, по грязи, жидкой, как косметический лосьон. Ты выглядываешь и видишь в тростниках огромную тварь, в которой столько же грации, сколько в чулке с песком. Бронтозавр лежал там, мягко вдавленный гравитацией в болото, как в мокрую пеленку, и его ноздри, смахивающие на кроличьи норы, пробегали полукруг в футе над землей: всхрапывая, искал он стеблей посочнее. Он был прекрасен: здесь ужас достиг своих пределов, описал полный круг и уткнулся в собственный задний проход. Его глаза блестели мертвенно, точно большой палец на ноге трупа недельной выдержки, а его компостное дыхание и шерсть в грубых ушных полостях следовало особо порекомендовать тому, кто имеет склонность неумеренно восхвалять труд матушки-природы.

Но когда ты, маленькое млекопитающее с одним отстоящим от других пальцем и крупнокалиберной, самозарядной, полуавтоматической, двуствольной, компьютеризованной, нержавеющей, сверхмощной винтовкой с оптическим прицелом, зажатой в твоих лишенных иной защиты лапах, когда ты подло проскальзываешь под давно почившими ивами, первое, что привлекает твое внимание, — это шкура громадного ящера. Она испускает запах столь же насыщенный и резонирующий, как басовая нота фортепьяно. Эпидермис слона по сравнению с нею — кусок мятой туалетной бумаги. Она сера, точно моря викингов, и незыблема, словно фундамент собора. Как достучаться до костей, чтоб утолить безумье этой плоти? По ней скачут — они заметны даже отсюда! — маленькие бурые вши, что живут в тех серых стенах и каньонах, беспечные, как привидения, и жестокие, как крабы. Если такая тварь прыгнет на тебя, она запросто сломает тебе спину. А когда одна из них останавливается, чтобы задрать ногу над позвонком бронто, ты замечаешь — ведь ты уже близко, так близко, что тебе слышен стук примитивного сердца чудовища, таинственная перекличка желудочка с предсердием, — что на ней пасется свой выводок любителей легкой жизни, каждый величиной с омара.