Читать «Три буквы на моем заборе. КВН» онлайн - страница 14

– Пацаны, смотрите – Кремль, – громко заявил я.

– Успокойся Халил, это МГУ, – возразил мне Карен. А вся команда еще долго хохотала.

Всю оставшуюся часть автобусной поездки я предусмотрительно молчал. Корпус «Бета» встретил нас красивыми девушками в мини-юбках и игровыми автоматами. Ни тех, ни других я, разумеется, раньше не видел. Так почти одновременно я открыл для себя существование в России игорного бизнеса и представителей первой древнейшей профессии. С обладательницами самых коротких юбок минут через двадцать я был уже знаком и вел приятную светскую беседу. Произошло это таким образом. Пока нас распределяли у стойки администратора по номерам, я сбегал в соседний коммерческий ларек и купил фотоаппарат «Полароид». Смущаясь и краснея, я попросил одну из дам сфотографироваться с ней, чтобы в Махачкале показать знакомым девушкам, какая сейчас в столице мода. Когда же меня Ванати аккуратно отвел в сторону и объяснил цель их пребывания в гостинице, было уже поздно. Я знал по именам всех местных блондинок.

До игры оставалась неделя. Первые два дня прошли спокойно. Часа по четыре мы репетировали в конференц-зале гостиницы, а потом разбредались по своим номерам пить чай. На третий день нам предстоял просмотр перед Самим. К моему удивлению, Александр Васильевич не встретил нас своей знаменитой добродушной улыбкой, с которой у меня прочно ассоциировался его телевизионный образ. В жизни Маляков оказался человеком весьма суровым. Отсмотрев материал, он в сопровождении руководителей команды куда-то удалился. О чем они говорили, я не знаю. Но после разговора с Президентом Шабан и Андрей вернулись хмурыми. Всю ночь и последующие сутки наши авторы не спали, не ели и не пили. Через 36 часов актерскому составу были продемонстрированы новые шутки. Теперь уже досталось нам. Все оставшееся до игры время мы репетировали с редкими пятнадцатиминутными перерывами на прием пищи. Я не знаю, как репетируют в Большом театре, но думаю, что такого издевательства над живым человеком у них точно нет.

Накануне игры (так бывает перед всеми играми) – генеральный прогон, участвуют в нем команды – соперницы предстоящей битвы. Мы играем полностью программу, за исключением, естественно, разминки. Все это шоу записывается на пленку. Перед самым нашим выходом на сцену в конкурсе «Приветствие» я каким-то образом во Дворце молодежи набрел на зал с детскими игровыми автоматами. У нас в кинотеатрах такие раньше стояли. И я так увлекся «Морским боем», что забыл о цели своего пребывания в этом Храме Искусства. Когда Андрей меня отыскал, наши уже стояли на сцене и даже пытались шутить. Положение спасло только то, что мой выход должен был состояться чуть позже остальных. Я успел. Почти. Тридцатисекундную заминку никто не заметил. Вечером я был героем Галановского монолога под заголовком «Так жить нельзя». На первый раз меня простили. Больше я себе такого, естественно, не позволял.

«Бродяги» на сцене МДМ.

Уже когда мы стали зарабатывать концертами, наши руководители ввели систему штрафов. Прогулял репетицию – 10 долларов, употребил нецензурное выражение в общественном месте – 20 долларов, просто «употребил» – 50 долларов и так далее. В эти времена у нас и родилась шутка: «Ты опоздал ровно на 100 баксов!». Но, честно говоря, я не помню, чтобы кто-то подвергался этим драконовским штрафам.