Читать «Пятнадцать суток за сундук мертвеца» онлайн - страница 4

— Не ошибается тот, кто ничего не делает!

В глубине души у меня затеплилась надежда, что неудача остановит Клюквину. Время показало, что упрямство — самая значительная черта ее характера. Клавка удвоила рвение, и не проходило недели, чтобы она меня с кем-нибудь не знакомила. Сотовый телефон превратился в орудие пытки. В течение дня звонили какие-то Саши, Бори, Вовы, Алеши и предлагали встречу, замужество и себя. Сначала я вежливо слушала и с извинениями отказывалась, ссылаясь на занятость. Потом извиняться перестала, а затем уже без смущения посылала… Короче, вы поняли. Клавдия, видя мое преступное равнодушие к собственной судьбе, перестала давать мой телефон женихам. Теперь она лично договаривалась с ними о встрече, иногда сама ходила на первое свидание, а уже потом конвоировала меня. Про необходимость конвоя Клюквина сообразила мгновенно.

— Ты не переживай, Афоня, — втолковывала она мне, — если принц тебе по душе придется, мигнешь, и я растворюсь в пространстве.

Представив, как это будет выглядеть со стороны, я несмело захрюкала. Любой, даже самый стойкий, принц исчезнет, решив, что у его возлюбленной нервный тик. А что он так решит, сомнений не было. Принц ведь не знает о нашем с Клавкой уговоре. Я сообщила об этом Клюквиной.

— Ладно, тогда можешь кашлять, — великодушно разрешила она.

На мой взгляд, это ненамного лучше. Однако волновать Клавдию не стоило, и я благоразумно промолчала.

— Ну, так ты усвоила? — Клюквина замерла, перестав наконец мельтешить перед глазами. — Сразу после педсовета — домой.

В подтверждение своих слов она хлопнула по столу ладошкой. Вышло не очень убедительно, но я поспешно согласилась:

— Угу. Усвоила, — и пошла собираться в школу.

— Господи, — опять донесся до моего слуха Клавкин голос. — Ну кто додумался засунуть мои брюки в ящик для овощей?! Я их только постирала и приготовила гладить!

Краска стыда залила мои щеки. Думаю, клюквинские брюки в ящике — это моя работа. Вчера вечером я пребывала в крайне взволнованном состоянии под влиянием только что просмотренной мелодрамы. Не зажигая света, я попила кефира прямо из пластиковой бутылочки. На табуретке обнаружилась какая-то тряпка, которую я в темноте приняла за сумку из-под картошки и автоматически убрала ее в тот самый ящик для овощей.

Спешно попрощавшись с Клавкой и чмокнув Тырочку в аквариум, я покинула дом.

…После педсовета я приставными шажочками пробралась к двери и выскользнула в длинный коридор. В глубине души зрела обида на Клюквину: «Далось ей это сватовство! Девчонки обидятся. И правильно, между прочим, сделают! Я громче всех галдела о сабантуйчике, а сама смылась! Ну, Клавдия, держись! Я этого «прынца» под орех разделаю!»

— Стой! — раздался сзади чей-то сиплый голос. — Куда?

От неожиданности я присела и вскинула руки вверх.

— Ты ручонки-то опусти, — издевался голос. — Никак линяешь, Афоня?

Я медленно опустила руки и оглянулась. За моей спиной стояла учительница по физкультуре Зинка. Горло у Зинки было замотано толстым шарфом. Это означало очередную простуду и, как следствие этого, низкий сиплый голос.