Читать «Франко» онлайн - страница 8

— Вот оно что!

Ивась решил внимательно еще раз прочитать книгу.

И теперь он читал поэму медленнее, останавливаясь на описаниях, на бытовых сценах.

Перед ним вставали картины крестьянской жизни. Деревенский совет. Поездка на лошадях посреди плодоносных полей и садов. Народный праздник. Девушки, стирающие свое платье на реке. Пастух, поющий среди лугов. Все это так живо напоминало Ивасю его собственное детство, жизнь в деревне…

И мальчику показалось, что и в самом деле он открыл в поэме вторую половину — ту, которая содержательнее, богаче, увлекательнее, даже как будто и понятнее первой…

Франко теперь рассказал Михонскому содержание «Одиссеи» совсем иначе.

— Мне кажется, — сказал он, — что вся «Одиссея» — это как здание. Картины жизни народа составляют как бы фундамент, стены… А чудесные приключения — это только украшения, резьба, крылечки и балкончики на доме…

— Здорово! — воскликнул Михонский. — И тот, кто в первый раз осматривает дом, обратит прежде всего внимание на колонки да на орнаменты, на все эти второстепенные элементы отделки. Только человек, понимающий и внимательный, обратится к плану здания. Оценит прочность всего сооружения и целесообразность постройки… А вот для тех, кто обитает в доме, удобство планировки, долговечные стены, крепкие двери, теплые печи — все это гораздо важнее, чем всевозможные прикрасы, узоры и колоннады, которые не приносят решительно никакой пользы, а подчас еще и требуют забот…

Потом, помолчав немного, учитель добавил:

— Однако скажу тебе, что обе эти половины в содержании «Одиссеи», которые ты заметил, — это еще только одна сторона предмета, а за ней скрывается нечто еще более любопытное.

Ивась изумленно посмотрел на Михонского.

— Видишь ли, — продолжал тот, — читая книгу в первый раз, ты словно бы пробежал через поле по узенькой тропинке, при этом ты любовался только самим бегом да извилинами и неожиданными поворотами тропинки. Правда?

— Правда.

— Читая поэму вторично, ты уже увидел, что эта тропинка — не самое главное, ты обратил внимание на все поле, на почву и на посевы. Так?

— Кажется, так.

— Ну вот. Однако же до сих пор ты знакомился с «Одиссеей» в одной плоскости, так сказать планиметрически. Ты пока еще не смог подняться выше и взглянуть на произведение как на вещь, имеющую определенный объем, глубину, как на самостоятельный, округленный в самом себе мир, наделенный собственной жизнью, собственным движением. Вот такой взгляд на книгу был бы уже не планиметрическим, а стереометрическим.

Михонский заметил недоумение в глазах Ивася и прибавил:

— Ну, да это все тебе еще рано знать, время у тебя есть — вырастешь, поймешь, что при чтении книги нужно всегда стремиться идти от планиметрического к стереометрическому, объемному, взгляду на произведение и изображенную в нем человеческую жизнь. А потом ты пойдешь дальше: тебе захочется постичь уже не только планиметрию и стереометрию изображения, но и его структуру, так сказать, механику, технические средства, даже химию… Химия искусства — великое дело!

Михонский помог мальчику познакомиться с Гёте и Шиллером, Лессингом и Виландом — в оригинале, с Шекспиром — в немецких переводах. В старших классах гимназии Иван Франко уже настолько овладел французским языком, что прочитал Мольера, Расина и Корнеля. А зная латынь, французский, нетрудно было изучить итальянский. И уже прочитаны в оригиналах «Обрученные» Александра Мандзони, грандиозные создания Данте и Ариосто. Прочитаны тома исторических и философских сочинений, мемуаров и биографий любимых писателей и героев, «разговоры Гёте», записанные Эккерманом, переписка Шиллера с Гёте, записки Яна Пасека и Бенвенуто Челлини.