Читать «Три фурии времен минувших. Хроники страсти и бунта» онлайн - страница 412

Вот в самых общих чертах «наши» шесть лет. Ты скажешь, что я вспоминала только горе и нарочно молчала о всем радостном. Но когда были радости, мои радости, Валерий? В Финляндии?! Потом 3–4 маленьких поездки, которые тоже были для меня похожи на «вырывания зубов». Чем лучше мне было с тобой, тем ужаснее было расставаться, провожать тебя к ней, видеть в твоих глазах тоску по ней. О шести неделях в Париже лучше не будем говорить… Я проклинаю их… А все, что было хорошего у нас здесь, в Москве, в эти вырванные часы и минуты, — было всегда отравлено, я всегда встречала и провожала тебя с уязвленным сердцем. Я не знаю, Валерий, могла ли бы хотя одна женщина в мире любить при таком страшном жестоком условии — делить тебя. Я знаю, многие «делят», но тогда все иное. Я много раз говорила тебе, что и я могла бы делить. Но что? Не любовь! О, не любовь! а только внешности жизни, факты, поступки, а ты предлагал мне 1/3 твоей любви, остальные две отдав ей. Что сказала бы Коммиссаржевская, что сказали бы все, кто полюбили бы тебя настоящей любовью?! Они не вынесли бы сотой доли моих страданий, — ушли бы, умерли бы, убили бы тебя, ее, — я не знаю что, только не приняли бы того, что ты давал. Милый Валерий, в последнее время ты старался быть возможно искренним и возможно правдивым. Я уже больше ничего не жду от тебя, ты это знаешь. На все мои просьбы, мечты, желанья ты словами или поступками — равно ответил — нет. Я шесть лет стояла перед запертой дверью и стучала в нее, и билась, и молила: впусти! возьми! И было только молчанье ответом на всю мою нежность, если же ты говорил и поступал, то все равно смысл был один — отрицательный. И я не верю больше ни в счастье, ни в радость с тобой, и я не могу бесплодно расточать перед тобой лучшее моей души, да и нет у меня уже многого — убито все тобой…