Читать «Клеопатра. Любовь на крови» онлайн - страница 20
Алекс Бертран Громов
На самом деле, вопреки устоявшемуся мнению, встреча произошла не в самом дворце, а в одной из отдельно стоявших в дворцовом саду вилл, которую избрал для жительства Цезарь. Так началась одна из двух самых известных любовных историй в жизни Клеопатры — и один из самых знаменитых романов во всей мировой истории. "У юной египетской царицы было мало общего с "пресыщенным любовью мужем, давно перешагнувшим свой зенит", — замечает Стейси Шифф. — О его любовных победах ходило не меньше легенд, чем об успехах на поле брани. В народе этого статного человека с мужественными чертами, выступающими скулами и пронзительными черными глазами звали "мужем всякой женщины и женой всякого мужчины". Если это высказывание и было преувеличением, то лишь во второй части. Клеопатра три года была замужем за родным братом, "сущим младенцем", — тринадцатилетний подросток не считался зрелым даже по тогдашним местным понятиям, — мечтавшим сжить ее со свету… У "царицы блудниц", представшей перед Цезарем в октябре сорок восьмого года, вовсе не было чувственного опыта".
Была ли Клеопатра девственницей до встречи с Цезарем, в ту же ночь началась их любовная связь или позже — тут, как говорится, никто светильник не держал. Репутация римского героя была намного красочнее. "Прячьте жен, ведем мы в город лысого развратника", — пели его солдаты во время галльского триумфа.
"Клеопатра явилась в спальню римлянина не для того, чтобы его соблазнить: она боролась за свою жизнь… — делает выводы Шифф. — Расположение полководца к Клеопатре объяснялось — по крайней мере сначала — не ее неземной красотой, а неприязнью, которую Цезарь питал к Птолемею, и вполне оправданным недоверием к шайке регентов".
С другой стороны, Цезарь вовсе не был жестоким и бессердечным. "Ничто не было дороже его сердцу, — утверждал один из его военачальников, — чем милость к побежденному". Тем более если нуждающийся в милости был отважен, благороден и красноречив. А вести беседу Клеопатра умела, риторике ее обучали хорошо, что в сочетании с природным умом превратило ее в истинную мастерицу как изысканного разговора, так и пламенной пафосной речи, буде таковую требовалось произнести. Искусство риторики в то время считалось одним из важнейших умений. "Даже враги царицы восхищались ее непревзойденным красноречием, упоминая его заодно с примерным воспитанием, сильным характером и "сияющим взором", — отмечает Шифф. — Природа наградила Клеопатру глубоким бархатным голосом, будто специально созданным для произнесения речей, и редким даром убеждения".
"Величайшим наслаждением, — утверждал Плутарх, — было слышать ее голос, звучавший, словно многострунная арфа, когда она легко переходила с одного языка на другой; племена, для общения с которыми она нуждалась в переводчике, можно было пересчитать по пальцам; с послами большинства государств она говорила сама".
