Читать «Чародей Киев» онлайн - страница 44

Как и полагается истинным богатырям, Ши с Чалмерсом восседали во главе стола, по бокам от патриарха. Тот с изумлением слушал их отчет о том, сколько половцев им удалось уложить и каким образом.

— А сам ты так и не попробовал своего зелья — даже чуточку? — спросил он у Ши.

— Я не осмелился. Я и понятия не имел, какой оно произведет эффект… Один ратник, который пил мед, потом рассказывал, что поначалу чувствовал себя так, будто может унести на плечах весь мир, а потом — словно этот мир на него рухнул. В этом есть для меня какая-то загадка, хотя я сам набрасывал чары.

— Есть и еще одна загадка, которую надобно разгадать, не так ли? — сказал патриарх.

Взгляд, который он направил на Чалмерса, ясно сказал обоим психологам, что кто-то уже успел проболтаться.

— Не удалось тебе одолеть одного-единственного половецкого колдуна, в то время как сотоварищ твой одолел целые банды! Может статься, что с простыми степными воинами, в волшебстве не сведущими, управиться проще, чем с искушенным чародеем, сын мой, но вижу я и другой ответ. Набрось какие-нибудь простенькие чары. Прямо сейчас.

Оба психолога уставились на патриарха так, будто у него выросла вторая голова.

Он улыбнулся:

— Отпущу я тебе грехи, коли чары твои будут безобидны! Но, по-моему, известна мне разгадка загадки твоей.

Ши продекламировал:

Есть книга — значит, есть и друг, И хлеб, и кров, и золота сундук…

Через мгновение Ши едва не уронил в соус маленький фотоальбом с тисненой обложкой. Он был чертовски похож на… Но такого не могло быть! Он открыл его. С фотографии на него глянула Бельфеба.

— Возвращайся туда, откуда явился! — приказал он альбому заметно прерывающимся голосом.

Альбом немедленно испарился.

Чалмерс попробовал то же самое заклятие.

Все трое выждали целую минуту. Чалмерс попробовал опять. По-прежнему ничего.

Лицо Чалмерса в страхе исказилось.

— Неужели я потерял свой дар?

Его голос дрожал.

— Чепуха! — отмахнулся было Ши. — Формальная логика — вещь постоянная и неизменная по всему этому континууму. Ее нельзя остановить.

Тут сам Ши все-таки остановился, поскольку понял, что у него по-прежнему больше вопросов, чем ответов, и что помочь Чалмерсу он пока не в силах.

— Вы разделили с князем хлеб и соль, когда встретились с ним, — сказал патриарх. — А ты, Рюрик Васильевич, изменил этому хлебу и соли. Такое, увы, и промежду россами случается, и Богу это неугодно. Рано или поздно счастье изменяет предателю. А дар волшебный и был твоим счастьем — по крайней мере, лично я такую вижу разгадку.

— Но я поступил так только ради жены — ей-то я не изменял!

— А был ли способен ты помочь ей, когда нуждалась она в помощи?

— Что же нам делать? — спросил Ши. Чалмерс временно лишился дара речи — очевидно, из-за того, что не знал, разразиться ему руганью или рыданиями.

— Если ты желаешь помочь своей супруге, надлежит покаяться тебе в том зле, что причинил ты князю. Но покаяние сие должно быть истинным, — предостерег патриарх.

Чалмерс был ученым до мозга костей — «покаяние» являлось понятием религиозным и вещью для него более чем чуждой. Он хмыкал, гмыкал и бушевал даже дольше, чем боялся Ши. Он очень опасался, что в любой момент с губ Чалмерса сорвется слово «суеверие» или даже «чушь», а уж о том, как на это может отреагировать патриарх, и думать не хотелось.