Читать «Хан Хубилай: От Ксанаду до сверхдержавы» онлайн - страница 3

Благодарности

Я благодарю: Чарльза Бодена, с которого все началось; Энн Куллен, познакомившую меня с Чжао Мен-фу; Чулуун Далая из Монгольской Академии наук; Пола Денни и Джулию Дугласс, открывших для меня мир метательных машин; Юфан Ден из Стоуниброкского университета, Нью-Йорк; Люка Квантена и Лилли Чен из Шанхая; Сидзую Нисимура, почетного профессора из университета Хоси, Токио; Бенджамина Жэня — за гостеприимство в Шань-Ду (Занаду); профессора Яо Да-ли с исторического отделения Фуданского университета в Шанхае; Юан-чу Руби Лам из китайского отделения Уэлсли-колледжа, МА; Игоря де Рашевилца, Школа тихоокеанских и азиатских исследовании Австралийского национального университета, — за жизненную мудрость и маршрут в тумане незнания; Рэндолла Сасаки из Техасского университета — за первый шаг на борт потерянного флота Хубилая, а также Кендзо Хайясиду, который великодушно показал мне остатки Японской стены в Фукуока и продемонстрировал находки, сделанные им и его коллегами в Такасиме; «Уильяма» Шоу (Вей Цзянь) и Шиюн Чен — за путешествие в Ксанаду; Хелен Тан — великолепного учителя китайского; Джека Уитерфорда из Макалистер-колледжа в Миннесоте; Дуга Яна, Симона Торогуда и многих других; Джиллиан Сомерскейл — за великолепную редактуру; и как всегда, Фелисити Брайан и Мишель Топхэм — за всё.

Пролог

ЧИНГИСУ — ВНУК

В 1215 году мир не был единым. И люди, и животные передвигались по нему на своих двоих или четырех. До соседнего города требовалось добираться несколько дней, а чтобы пересечь всю страну — несколько недель. Огромные пространства континентальной суши представляли собой изолированные вселенные, почти ничего не знающие друг о друге. Никто не ездил из Азии в Австралию за исключением немногих обитателей Сулавеси, пересекавших Тиморское море ради сбора морских огурцов — деликатеса, который в те времена, как и сегодня, пользовался большим спросом в Китае. Никто в Евразии не посещал Америк — за исключением немногих инуитов, плававших на своих каяках через Берингов пролив. Селения норвежцев в Гренландии процветали в период долгого потепления, на несколько месяцев оставлявшего моря свободными от льда, — но даже эти отчаянные мореплаватели никогда не пытались повторить сделанных их праотцами два века назад недолгих попыток колонизировать американский материк. Корабли плавали, держась берегов, и кроме полинезийских каноэ, кочующих от острова к острову по всему Тихому океану, пока мало кто связывался с открытыми океанами.

Однако уже появлялись признаки если не глобализации, то по меньшей мере регионального объединения. Европа и Азия получили в этом плане некоторую фору, так как были двумя континентами в одном. Связи между ними в свое время были выкованы великими империями и культурами — Римом, Персией, Китаем. Теперь же основной связующей силой стала религия.

В Европе христианские ученые из Ирландии и даже из Исландии общались на латыни со своими римскими коллегами, а архитекторы от Ассизи до Йорка соперничали во славе, возводя арочные контрфорсы и украшая церкви ажурными работами; в Реймсе они вот уже пятый год создавали один из величайших готических соборов Франции. Церковь обрела новую силу после того, как обратила в руины изрядную часть южной Франции, устроив жестокий крестовый поход ради истребления еретиков-альбигойцев. В том же году папа проклял этих еретиков на Четвертом Латеранском соборе (который отлучил от церкви английских баронов, совсем недавно вынудивших короля Джона несколько поступиться своим божественным правом, подписав Великую Хартию Вольностей).