Читать «Праздник первого снега» онлайн - страница 8

– Да ничего я не хочу… – пробурчал Фрид. – Просто спросил. А вообще мне до балды: Ермилов так Ермилов…

Матвей взглянул на Машу с благодарностью: как ловко она осадила этого заносчивого Мишку Фрида!

Тут снова вступила в разговор энергичная Авилкина:

– Ну так чего, Матвей? Мы тут что, просто потусоваться собрались? Тогда я пошла: у меня на тусовки времени нет! – И Саша, решительно поднявшись, схватила свой рюкзачок.

– Никто никуда не пойдет, пока мы все не решим! – твердо произнес Матвей.

Его первоначальная растерянность прошла без следа. «Надо эту компанию сразу прибрать к рукам! Иначе потом поздно будет!» – подумал он и уселся прямо за учительский стол – туда, где сидел обычно Егор Андреевич.

– Короче. Как нам назвать нашу школьную газету? Предлагайте все по очереди!

– «Школьные вести»! – предложила Авилкина.

– Фу, как банально! Полный отстой! – скривился Мишка Фрид.

– Тогда сам предлагай! – снова поджала губы Авилкина.

– Предлагаю. Пусть газета называется «Удоды и дятлы».

– Как?! – удивленно переспросил Матвей. – «Уроды и дятлы»?

– Не «Уроды и дятлы», а «Удоды и дятлы». – Мишка свысока взглянул на Матвея. – Я, конечно, понимаю, это не для средних умов… Но могу пояснить. Все ученики вообще-то делятся на две основные категории: на «удодов» и на «дятлов». «Удод» – это такой, типа, разгильдяй. А «дятел» – это зубрила и отличник, который только и делает, что долбит, долбит гранит науки, и ничего больше вокруг не видит.

– А что? Прикольно! – улыбнулась симпатичная Лена Стасова.

– А главное – оригинально! – заявил довольный собой Фрид.

– А ты, Миша, сам-то кто? – не выдержала Авилкина. – Удод или дятел?

– Разумеется, я – типичный удод! – не без гордости ответил Мишка. – А вот ты, Вилка, натуральная дятлиха!

– Ох, врезала бы я тебе рюкзаком этим по тыкве твоей… – мечтательно произнесла Авилкина. – Но врожденная воспитанность не позволяет…

– А ну, кончайте базар! – цыкнул на ребят Матвей.

Те сразу примолкли. А Маша Копейко взглянула на Матвея так, словно увидела его впервые: внимательно и серьезно. И даже вроде бы с уважением. И от этого взгляда у Матвея гулко-гулко забилось сердце и стало щекотно где-то в животе. Кое-как собравшись с мыслями, он произнес:

– Ну хорошо. Пока оставим «удодов» как вариант. Еще будут предложения?

И поскольку все молчали, Матвей обратился к толстенькому пареньку в очках, скромно сидевшему где-то позади всех:

– Ну вот ты… Да, да, ты! Беспалов! У тебя есть какие-нибудь мысли?

– Есть… – еле слышным голосом сообщил паренек.

– Ну так давай, говори!

Покраснев и насупившись, Беспалов выдавил из себя:

– Супер!

– В каком смысле – супер? – не понял Матвей. – Это ты вообще о чем?

Беспалов еще больше покраснел и заерзал на стуле. Потом он что-то еле слышно прошептал и, отвернувшись, уставился в окно.

– Это он так предлагает газету назвать – «Супер!» – предположила Саша Авилкина.

Стеснительный толстяк Беспалов кивнул и неожиданно добавил басом:

– Вот именно! – после чего замолчал, как показалось Матвею, навсегда.

– А что? Неплохо! – заявила симпатичная Лена Стасова.