Читать «Мечта о Крылатом Коне (сборник)» онлайн - страница 10

Сказала это Баба-яга и быстро-быстро побежала куда глаза глядят, а царь давай вспоминать все песни колыбельные, которые ему нянька в детстве пела. Только давно это было – вспомнил пару, да и те наполовину.

Идет он всё дальше в лес, с веток уже белки сонные падают, волки навстречу идут, шатаются, медведи под кустами лежат, храпят с присвистом. И самому царю уже спать хочется так, что еле ноги волочит. А Баюнище всё никак ему не попадается – видно, само его боится, царь всё-таки.

И вдруг из чащи голос раздается:

– Баю-баю-баю-бай! Хоть ты царь, а засыпай!

Царь Горох за елку зацепился, чтобы не упасть, да как закричит:

– Выходи-ка, Чудище, Чудище-Баюнище! Знаю я, кого ты никогда не убаюкаешь!

Такой обиды Баюнище не выдержало, да как выскочит, как выпрыгнет – глаза горят, хвост в траве извивается, зубы щелкают – от такого страху весь сон с царя как ветром сдуло.

– А ну говори, кого это я спать не заставлю!

– А самого себя ни в жисть тебе не усыпить, – сказал ему царь. – А я вот сам себя запросто убаюкаю.

Достал царь губную гармошку и давай дуть в нее, а сам глаза закрыл и сел, где стоял.

– Э, нет! Я первый попробую! – закричало Чудище, выхватило гармошку и само заиграло что-то тоскливое такое, протяжное.

Когда проснулся царь, уже ночь прошла и утро наступило. Рядом Баюнище лежало, губную гармошку во сне прикусив, а вокруг птички поют, звери бегают, но никто близко не подходит – все боятся.

А тут и стрельцы подоспели. Хотели Чудище сонное из пищали застрелить, но царь не дал.

– Возьмите-ка его под мохнаты лапки и отнесите куда подальше. А гармошку мою у него оставьте. Как проснется, ему на ней поиграть захочется, а как поиграет – так и уснет…

Принцесса и гномики

Как-то раз король Великой Барабании Сам-Сусам 13-й встал утром не с той ноги. Он бы рад был с той встать, только, как ни пытался, не мог под белыми простынями да шелковыми одеялами ту ногу найти. А когда нашел, поздно было – встал уже. А тот, кто не с той ноги встанет, сразу на всех злиться начинает, никому проходу не дает, ко всем придирается. И решил Сам-Сусам на кого-нибудь войной сходить, чтобы, значит, свои подданные не страдали. Был он правителем мудрым и справедливым…

Позвал король к себе славного рыцаря дона Пирамидона, который, по слухам, частенько всякие военные вылазки устраивал, да и спросил:

– А ну-ка, скажи мне, славный рыцарь, где у нас поблизости враги какие-нибудь имеются?

Дон Пирамидон при дворе служил рассказчиком о ратных делах и военных подвигах, но многие придворные и даже сама принцесса Таня, дочка короля, подозревали, что всё он выдумывает. Но если сам король спрашивает, отвечать надо по всей форме, деваться некуда.

– Могущество Вашего Величества столь велико, – начал рыцарь издалека, – что все ваши враги либо разбежались, либо попрятались. А с теми, кто появится, ваши преданные слуги расправятся, не нарушая покоя Вашего Величества.

– А немедля доставь мне неприятеля! – распорядился король. – Я воевать хочу! А не то твоя голова с плеч!