Читать «Золотое на чёрном. Ярослав Осмомысл.» онлайн - страница 31
Михаил Игоревич Казовский
- Боже, спасены! - Ярослав появился вслед за ним из зияющей дырки подземелья, щурясь от дневного резкого света и вдыхая запахи воды, водорослей, ракушек; сделал несколько шагов, зацепился за лежащую дверь и упал рядом с телохранителем. Оба хохотали от счастья, не вставая.
Вдруг, нежданно-негаданно, молодых людей окружили кони и послышалась гортанная тюркская речь. Сын Владимирки повернул голову и увидел людей в чёрных клобуках. Он поднялся, отряхнул с одежды песок и сказал довольно спокойно на приличном половецком:
- Я - наследник галицкого престола. Отвечайте, чьи вы?
Бородач, в котором галичанин сразу же узнал Кондувея, чуть не ранившего его под Теребовлем, заявил, гарцуя на изящном кауром скакуне:
- Мы ничьи, мы сами по себе. Служим киевскому князю. Прежде - Изяславу, нынче - Долгорукому.
- Я сговорён с дочерью его.
- Нам сие неведомо. Мы тебя доставим на двор Гюргею, а уж он пускай разберётся сам.
- Дайте мне коня. И дружиннику моему.
- Мы коней лишних не имеем. Сядете вдвоём - или же пойдёте пешком.
- Ты за это поплатишься, Кондувейка. Половец расплылся:
- Знаешь Кондувея? Очень хорошо. Кондувей не поплатится, потому что волен, как сокол. Мне никто не указ, что хочу, то и ворочу.
5
Долгорукий сидел в длинной светлой гриднице - главной зале княжеского дворца. Стены были расписаны разноцветным орнаментом, сценами из жизни киевских правителей, их семейств. Вдоль огромного длинного стола пировали дружинники, местные бояре и старейшины города. Сразу по правую руку от Юрия восседал в белом клобуке митрополит всея Руси. Подавальщики разливали в кубки вино, уносили блюда с объедками, приносили новые яства; распоряжался действиями слуг специальный боярин - стольник.
Из дверей появился княжеский глашатай и торжественно объявил, что турпеи привезли галицкого княжича, пойманного за городом на речном берегу. По рядам пирующих прокатился одобрительный ропот. Юрий, развалившийся в здоровенном кресле красного дерева, толстый, некрасивый, вытер сальные пальцы, как тогда было принято, о бороду и не слишком трезво потребовал:
- Пусть его введут!
Осмомысл взошёл по ступенькам и предстал перед кие-во-суздальскими вельможами - долговязый, бледный, в перепачканных глиной одеяниях; близоруко разглядывал пьющий и жующий народ. Жирный Долгорукий с дряблыми щеками в розовых прожилках сразу показался ему малосимпатичным. Тем не менее юноша склонил голову и приветствовал всех, приложив руку к сердцу:
- Здравия желаю князю Георгию и честному собранию.
- Киевскому великому князю, - подсказал ему кто-то из сидящих.
- Киевскому великому князю, - согласился молодой человек, не смутившись. - Аз есмь Христофор-Ярослав, Володимеров сын, что сидит в Галицкой земле. И вельми сожалею, что родитель мой, изменив посулам, не пришёл с войсками к Переяславлю, как и было между вами гово-рено. Коли можешь - прости его. Он бывает горяч не в меру.
Кротость и смирение княжича обществу понравились. Юрий улыбнулся:
- Где ж теперь твой папашка буйный, этакий подлец, сукин кот?