Читать «Россини» онлайн - страница 87

Жаль только, что в сцену ревности маэстро почему-то решил вставить крешендо из арии о клевете из «Цирюльника». К счастью, эта небольшая заплатка была заглажена стремительностью финала.

Среди великолепных исполнителей (Нодзари — Отелло, Чичимарра — Яго, Давид — Родриго) особенно выделялась Изабелла Кольбран в роли Дездемоны. Восхищенный импресарио прибежал к ней за кулисы.

   — Не узнаю тебя сегодня! Я никогда ещё не слышал, чтобы ты так пела! Публика просто без ума!

Она ответила:

   — На то есть причина.

И Барбайя униженно и заискивающе зашептал ей:

   — Успех этот устроил я. Я приказал Россини написать для тебя эту райскую музыку...

   — Ты? — В голосе певицы прозвучала ирония.

   — Я. А ты даже не поблагодаришь меня? Ты уже давно пренебрегаешь мною, бросила меня, даже запретила бывать у тебя... Может, будешь поласковее? Почему ты так изменилась?

   — Придёт время, узнаешь, — ответила Кольбран.

Россини точно так же ответил ему на какой-то другой вопрос. Почему Барбайя вспомнил сейчас об этом? Но ему некогда было раздумывать — зрители заполнили сцену, чтобы поздравить автора и певцов.

   — А меня, бедного, забытого, обиженного импресарио, разве не надо поздравить? Никто и не вспомнит обо мне? Разве тут нет и моей заслуги? Ведь это я всё подготовил.

   — Да нет, конечно же, конечно, импресарио тоже надо поздравить.

   — Какой спектакль!

   — Превосходный, чуть ли не лучше, чем в Сан-Карло.

   — Одно только плохо.

   — Вот как? Плохо. Можно узнать, что же?

   — Любопытно, любопытно...

   — Уж слишком тяжёлая эта драма, слишком мрачная и печальная. Уходишь из театра с таким тяжёлым камнем на сердце!

Ах да, этот «Отелло» — прекраснейшая опера, но слишком печальная. Настолько, что на премьере в Риме, а потом в Венеции и Анконе решили изменить финал, чтобы публика могла уйти домой со спокойным сердцем. Конец переделали: в финале, когда мавр заносит кинжал, чтобы убить супругу, она останавливает его словами:

   — Что делаешь, несчастный? Я невинна!

Отелло смотрит на неё.

   — Невинна! Это правда?

   — Да, клянусь тебе!

Тогда Отелло, обезумев от радости, отбрасывает кинжал, берёт Дездемону за руку, ведёт к рампе, и они поют дуэт «Сага, per te quest’anima...» («Дорогая, тебе эта душа...»). Во Флоренции в театре Пергола пошли ещё дальше. Тенор Таккппарди сделал венецианского мавра белокожим, чтобы публика, как было отмечено, не испытывала «неудовольствия при виде негра на сцене.).

В этот вечер, когда завершилась премьера «Отелло», Барбайя, вернувшись домой, хотел поговорить с Россини, которого потерял из виду в театре. Однако маэстро ещё нет дома. Ещё нет? Неужели даже в этот вечер после стольких трудов, после премьеры он не чувствовал усталости?

* * *

   — О маэстро, не надо скромничать. Всем известно, что вы кумир женщин, и нет числа вашим любовным приключениям.

   — Не будем преувеличивать. Когда людям нечего делать, они начинают перемывать мне косточки, а когда им нечего сказать, начинают выдумывать. Послушать некоторых, так выходит, будто я прямо-таки магнит какой-то, перед которым не может устоять ни одна женщина. Выдумки!