Читать «Евпраксия» онлайн - страница 201

В Киев печальная процессия прибыла к вечеру большого православного праздника — Покрова Пресвятой Богородицы. Колокольный благовест путники услышали далеко от стольного града, и посветлели их лица, радостью наполнились сердца. Даже Евпраксия почувствовала, как в груди разлилась благодать от мысли о том, что она скоро увидит родимую матушку.

Вот и городские ворота. Они распахнуты. Тихон первым въехал в город, за ним проследовали колесница, три повозки и четыре верховых воина. И этот жалкий поезд в праздничном Киеве мало кто заметил, потому как тысячи горожан молились в храмах, где в этот час шла Божественная литургия, и на княжеском подворье не враз наступила суета, потому как дворовые люди привыкли ко всяким приезжим и на иных не обращали даже внимания.

Тихон остановил спешащего куда-то холопа.

   — Где великий князь, где бояре, гридни? — спросил он.

   — Все в Святой Софии, воевода, на молении, — ответил молодой мужик.

Той порой Евпраксия вышла из колесницы, упала на колени и принялась молиться истово, по-русски на образ Богоматери, висевшей над дверями красного крыльца.

Уже смеркалось, когда на княжеском дворе появился великий князь Святополк, двоюродный брат Евпраксии по батюшке. Следом шла вся его свита. И в первом ряду шли великая княгиня, дочь половецкого князя Тугоркана, в крещении Ефросинья, и сбоку от неё Евпраксия увидела свою матушку, княгиню Анну. Сердце её трепетно забилось. «Помнишь ли ты меня, матушка?»

Но и сердце Анны дало вещий знак, подсказало, что странница с почерневшим лицом — её дочь, и княгиня Анна подбежала к ней, прижала Евпраксию к груди. И обе они замерли без слёз и стенаний, стояли долго, пока великий князь Святополк не спросил:

   — Уж не наша ли это государыня германская?

   — Она, великий князь-батюшка, императрица Евпраксия, — ответил воевода Тихон.

   — Чего же нам печалиться, Аннушка? — заметил Святополк. — Дай-ка я сестрицу обниму, ишь как лепно вернулась, в самый престольный праздник матушки Богородицы.

Анна ус тупила Евпраксию Святополку и наконец прослезилась. А он долго всматривался в лицо Евпраксии и тихо оказал:

   — Тяжек жребий дочерей наших за рубежами отчизны. — Говорить так у Святополка была причина. Две дочери его, Обыслава и Передислава, были жёнами польского и венгерского королей, и судьбы их складывались трудно. - Да ты у нас единственная императрица великой державы. Честь и слава Руси и тебе, сестрица!

   — Спасибо, братец великий князь. А лицом я сошла от утраты на германской земле любого мне боярина Родиона. Ты его помнишь.

Святополк вспомнил, как ещё девочкой тянулась к тому богатырю Евпраксии, обнял её.

   — Печалуюсь с тобой, сердешная. Такие утраты даром не проходит.

   — Я привезла в Киев покойного, великий князь.

   — Вот и славно. Предадим сто прах земле близ Святой Софии.

Святополк и Анна повели Евпраксию в терема, и было застолье со слезами и радостью. Родные лица ласкали взор Евпраксии. Но, сидя за столом, она уже прощалась со всеми близкими, с любезным братом, с матушкой, которая не спускала с дочери любящих глаз.