Читать «Русское родноверие. Неоязычество и национализм в современной России» онлайн - страница 7

Оценивая все эти предложения, надо учитывать, что над автором явно довлела весьма актуально звучащая в 1950 – 1960-х годах советская доктрина перехода от диктатуры пролетариата к общенародному государству (Слово 1981: 120–121). И он пытался понять, какие новые формы в этих условиях может принять политическая и экономическая структура. При этом сохранение авторитарной политической власти, опирающейся на неподсудные никакому праву «народные дружины» («черные сотни»? В. Ш.), его устраивало больше, нежели иные решения. Но все это отходило для него на второй план по отношению к решению национального вопроса, который в связи с упразднением классового принципа становился проблемой номер один. Ибо, что означает общенародное государство в многонациональной стране, как должны складываться в ней взаимоотношения между разными нациями и кто может претендовать на власть? Именно в оценке особенностей этих взаимоотношений и их перспектив, в принципиальных установках относительно будущего многонациональной страны и подходах к его устроению и открывалось подлинное лицо автора рассматриваемого документа. Автор с самого начала протестовал против попыток представить русских в качестве некоего привилегированного народа и настаивал на обратном. Он напоминал о своеобразии русской истории, окрашенной «татарским игом», отбросившим Русь далеко назад по сравнению с ее западными соседями, и настаивал на «исторической оправданности» российской экспансии на восток. Далее, отрицая какую бы то ни было русификацию, автор указывал на приниженное положение русской нации, даже не имевшей своей Компартии. В то же время он сетовал на незаслуженно широкие права Украины и Белоруссии вопреки тому, что их население якобы не составляло отдельных наций, а являлось частями русского народа. При этом, – возмущался он, – они не только получили искусственный статус республик, но и включили в себя значительные территории с исконным русским населением. Он пугал украинских националистов, что в случае отделения Украины, ей придется вернуть все эти земли России. Под тем же углом зрения он рассматривал ситуацию в Казахстане и Киргизии, где проживало большое число русских. Возражая против каких-либо ограничений дальнейшего расселения русских по территории СССР как «по нашей собственной земле», автор в то же время указывал на «паразитизм» закавказских республик, где к тому же притесняют как русских, так и свои собственные меньшинства (в Грузии). Одновременно он считал Мордовию, Башкирию и Карелию «фиктивными автономными республиками» в пределах РСФСР. Наконец, отвергая обвинения в антисемитизме, он настаивал на том, что якобы евреи захватили монополию в науке и культуре и, подобно немцам XVIII века, препятствуют русским в доступе к этим областям (Слово 1981: 122–126).