Читать ««Свет ты наш, Верховина...»» онлайн - страница 192

— С коммунистами мне не по дороге, — ответил Чонка, — они против моей фирмы.

…Пока старики собирали мне поесть, а я приводил себя в порядок, мысль моя была занята Новаком. Это был единственный теперь человек, к которому я мог обратиться за помощью, и моя неприязнь к нему не должна была служить помехой.

* * *

Розовощекий, вооруженный карабином детина, печатая прусский шаг, вел меня по застекленной галерее одноэтажного здания и, остановившись перед тяжелой дверью, сказал:

— Входите.

Помедлив немного, я нажал на резную ручку. Дверь, к моему удивлению, подалась очень легко и совершенно бесшумно, и я очутился в довольно большой светлой комнате, вся обстановка которой состояла из солдатской кровати, письменного стола, нескольких стульев и жесткого, с высокой спинкой кресла. В этом кресле за письменным столом сидел пан превелебный Новак.

Это произошло на третий день после моего приезда в Хуст.

Новак что-то писал, но, заслышав мои шаги, он отложил перо и, вскинув на лоб очки, поднялся из-за стола.

— Я был приятно удивлен, сын мой, — сказал Новак, подставляя руку для целования, — когда узнал, что вы в Хусте… — Но, видимо не желая услышать от меня правды, добавил: — Впрочем, к чему удивляться. Все сдвинулось, сын мой, чтобы из хаоса и заблуждений вновь возвратиться к извечному порядку.

— Возможно, отче, — ответил я. — Но разве раздел нашего края ведет к новому порядку, о каком вы говорите?

— Это наша жертва, — вздохнул Новак. — Жертва, за которой придет награда в будущем, в недалеком будущем.

— Можно было бы принять ваши слова за общее пасторское упование, — внутренне насторожившись, проговорил я, — если бы вы не произнесли: «в недалеком будущем». Значит, вы уже знаете, в чем будет состоять награда?

— Это теперь не секрет, — ответил Новак. — Нам обещана Украина, вся Украина…

— Следовательно — война? — вырвалось у меня.

— Что ж, — пожал плечами Новак, — все в руке божьей, ни один волосок не упадет без его воли.

Мне стало не по себе, но я промолчал. А Новак, жестом пригласив меня сесть, продолжал в раздумье:

— Украина… Мы уже сегодня, здесь, начинаем создавать ее, и ради этой святой цели с нами объединяются те, кто еще вчера колебался или даже враждебно относился к нам.

Новак сделал паузу и, наклонив голову, спросил:

— Надеюсь, сын мой, что и ваше появление в Хусте не случайно?

— Нет, случайно, отче, — ответил я прямо. — Пришел просить вашей помощи. Возможно, что и я уехал бы сюда вместе с другими, но меня не было в Ужгороде, когда это все произошло.

Пришедшие было в движение морщинки на лице Новака вдруг застыли, и он внимательно выслушал мой рассказ.

Я очень волновался, говорил сбивчиво и, конечно, утаил в своем рассказе о плотогонах.

— Так Ружана и ваш сын остались в Ужгороде? — переспросил Новак.

— Да, отче.

— И вы ничего не знаете о них?

— Ничего, — ответил я с отчаянием. — Сможете ли вы мне помочь?

Новак не ответил. Он задумался и погодя немного спросил:

— Где вы остановились в Хусте?

Я назвал адрес Чонки.

Новак не записал его. У него оказалась отличная память. В этом я убедился несколько дней спустя.