Читать «Сталин. По ту сторону добра и зла» онлайн - страница 5

И то, что вождь виделся с матерью после своего возвышения всего несколько раз и не приехал на ее похороны, говорит о многом. Да и как иначе объяснить, что даже при посторонних людях он называл мать «старой проституткой», а если время от времени и посылал ей записки, то писал их по-русски, чтобы еще больше унизить ее, не знавшую ни одного русского слова.

Впрочем, и здесь все далеко не так однозначно, как хотелось бы видеть недоброжелателям Сталина. И причина здесь была совсем в другом. Приемный сын Сталина Артем Сергеев как-то рассказал весьма интересную историю. «Я помню, — говорил он, — как он (Сталин. — Прим. авт.) однажды сидел и синим карандашом писал ей (матери. — Прим. авт.) письмо. Одна из родственниц Надежды Сергеевны (Аллилуевой. — Прим. авт.) говорит: «Иосиф, вы грузин, вы пишете матери, конечно, по-грузински?» И он ответил: «Какой я теперь грузин, когда собственной матери два часа не могу написать письма. Каждое слово должен вспоминать, как пишется».

Да так оно, по всей видимости, и было на самом деле. Мать Сталина не умела ни говорить, ни читать по-русски, сам же Сталин разговорный язык помнил, а письмо начисто забыл.

С разладом в семье Сосо начал познавать и нужду, и уже очень скоро его семья переехала в куда более скромное жилище. Стол, четыре табуретки, кровать, небольшой буфет, настенное зеркало и сундук с вещами — вот и вся скромная обстановка в комнатенке, где теперь ютилась семья Сосо. Винтовая лестница вела в подвал, где Екатерина (Кеке) готовила пищу, а Бесо держал свои инструменты. С каждым днем его дела шли все хуже и хуже: никто не хотел иметь дела с вечно пьяным сапожником. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, матери пришлось подрабатывать в богатых домах стиркой белья.

И тем не менее Бесо продолжал разгульную и скандальную жизнь. Едва протрезвившись, он снова тянулся к бутылке и, как вспоминал все тот же Иремашвили, стоило только дяде Бесо появиться в доме, как Сосо убегал на улицу. Но тот находил его и обрушивал на мальчика град тяжелых ударов. Сосо закрывал лицо руками, но пощады никогда не просил. Да и зачем? Сильные не ведают жалости, и эту горькую истину он познал с младых ногтей.

Конечно, мать как могла защищала сына, но где ей было справиться со здоровым мужчиной, которому вино и злость придавали еще больше сил. Занятая с утра до вечера по хозяйству, она уже не могла уделять внимание Сосо, и он оказался предоставлен самому себе. А отец... продолжал лупить его по любому поводу, а чаще всего и без повода.

Впрочем, Сосо доставалось не только от отца. Зачастую давала волю рукам и сама мать, выведенная из себя его упрямством. Побои и страх перед родителями сыграли свою роль, и не случайно будущий вождь считал избиение одним из самых действенных способов воздействия на своих врагов. «Бить их некому, — писал он Ленину из сибирской ссылки о «ликвидаторах». — Неужели так и останутся они безнаказанными? Обрадуйте нас и сообщите, что в скором времени появится орган, где их будут хлестать по роже, да порядком, без устали!» А когда такой орган появился стараниями уже самого Сталина, он давал указания его работникам: «Бить, бить и бить!»