Читать «Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 1» онлайн - страница 166

Поражение российской армии на этом этапе войны, очевидно, было психологически связано с неготовностью военного руководства страны к ведению войны нового типа. Кавалеристы предвоенного времени еще не умели координировать действия разных родов войск – наземных (прежде всего мощной артиллерии) и воздушных (небо над воюющими на фронте сторонами полностью принадлежало противникам России). Ситуация несколько напоминает ту, что сложилась в начале Великой Отечественной войны в 1941. Слабость верховной власти, прибегавшей в основном к непрофессиональным услугам собственных родственников, имеет зеркальное отражение в 1941 году. Верховный главнокомандующий во время войны, а в канун ее Первый секретарь ЦК КПСС Сталин полностью полагался на проверенных людей – руководителей НКВД и верных друзей кавалеристов, с удовольствием истреблявших умников, которые толковали о войне нового технологического типа, и 21 июня в 8 часов вечера, как это сделал Л.М. Берия, успокаивали Сталина, что Гитлер на нас не нападет. Непрофессионализм руководителей Российской империи и СССР стоил народу 2, 25 миллиона жизней защитников страны и – 11, 45 миллиона.

Дневник Орешникова рисует безотрадную картину дезинформации сограждан. Главным источником новостей о войне для него были слухи и личное общение с участниками войны. Здесь полного соответствия с 1941-42 годами нет.

Любопытна эволюция настроения автора дневника. Постепенно законопослушный, хотя и член кадетской партии, становится критиком – еще не самого государя, но всего его правящего окружения. Поучительный урок для любителей военного метода разрешения споров. Впрочем, в наше время этот метод абсолютно неприемлем, потому что у человечества в целом, независимо от национальной, государственной и религиозной принадлежности в XXI столетии есть только одна задача – сохранить возможности собственной жизни на земле. Она может быть решена только в мире и всем миром.

Но вернемся на 99 лет назад. 8 августа автор дневника заносит в него очередной слух: «Слышал – Киев сильно укрепляют окопами, проволочными заграждениями» Из-за угрозы потери Риги оттуда были привезены три медные пушки, одна 1600 года, две 1639 рижской отливки с немецкими надписями. Их А. В. осматривал 9 августа. Из ревельского архива в РИМ были привезены документы. 10-го более радостные известия с Балтики: по словам Родзянко в Государственной думе, выбиты из строя германский сверхдредноут, 3 крейсера, 9 миноносцев. Остальные известия с фронта были неутешительны. 12 августа стало известно о потере Осовца (Крепость Осовец мы отдали немцам», 15 – ого – потеряли Брест-Литовск («укрепления и мосты нами взорваны»). Обе эти записи по тону спокойны. Это констатация факта. Тогда еще Алексею Васильевичу, видимо, не были известны детали этих потерь. А детали таковы, что приводят в содрогание людей, помнящих и Великую Отечественную, и обе чеченские… В особенности страшны подробности обороны Осовца, крепости, расположенной в стратегически важном месте в окруженном болотами, поросшими осинами, коридоре между реками Висла, Нарев, Буг и Бобры-Неман, откуда шли дороги на Питер и из Восточной Пруссии (Берлина) и из Австрии (Вены). А «в обществе, больше между дамами, тревожно говорят о возможности взятия Москвы немцами» – 14 августа, 15-го тревожные опасения распространились еще шире: «разговоры только о военных событиях, боятся за Москву и Петербург». 18 августа утешительное сообщение: «Князь Щербатов говорил, будто из Америки доставлено 3000000 ружей», 19-го еще одна аналогичная запись: «Вести с войны повеселее, кое-где поколотили немцев, взяли пленных (3000), орудия, пулеметы. Тем не менее, эти мелкие радости не изменили общее настроение москвичей: «Городская дума высказалась за необходимость образования правительства, пользующегося доверием общества». Царь в ответ 23 августа вынужден был заявить о предоставлении исключительно широких полномочий «избранникам законодательных и общественных учреждений».