Читать «Орел и Джованни» онлайн - страница 3

— Дай мне леску с маленьким крючком и насади на него шарик из хлеба.

— Это можно, — добродушно согласился Антонио. — Ну и хитрый же ты мальчишка! Не собрался ли ты ловить полевых мышей?

— Угадал, Антонио!

Орел поправлялся.

Он часами глядел на солнце, весь напрягаясь и расправляя, как для полета, крылья. Но лететь он еще не мог: правое крыло, пробитое дробью, заживало медленно.

— Погоди, не волнуйся! Ты у нас в неволе не засидишься, — говорил Джованни.

Он ловил для него полевых мышей, но вскоре, к удивлению рыбаков, орел стал есть хлеб — правда, сначала недоверчиво, а потом все смелее.

Рыбаки назвали орла Амико.

2

В конце августа (к этому времени ждали подхода макрели) с утра налетел юго-восточный ветер и развел на море крутую зыбь. Рыбачью лодку пришлось вытащить на берег, почти к самому бараку. Джованни нравились штормовые дни. Рыбаки отдыхали: кто сидел возле костра, кто занимался стиркой белья; другие курили крепкий табак и рассказывали интересные истории.

Алессандро Бадальо сражался в партизанском отряде «Стелла Росса», а об этом стоило послушать. Эмилио Фарини, красивый молодой рыбак, родом из Трапани, спас этой весной двух человек с «Сардинии» — танкера, загоревшегося в виду Катании. А Филиппо Рассели? Он когда-то был отличным стрелком — дважды попадал в подброшенную вверх шляпу. Но когда Филиппо послали в Африку убивать абиссинцев, он не попал ни в одного из них, словно его снайперская винтовка была сделана из кровельной жести…

Шторм грозил затянуться, и рыбаки приуныли. Если они пропустят макрельные косяки, все с пустыми карманами вернутся домой. Рыба уйдет через Мессинский пролив к берегам Палермо. А туда им не добраться. У них не было ни парусника, ни сетей: все приходилось арендовать у рыботорговца Аттилио Мартини.

Море не баловало рыбаков. Две-три корзины анчоусов — обычный улов артели. В полдень рыбу доставляли в лабаз синьора Мартини. Он забирал половину улова за невод и лодку, а за остальную рыбу платил по самой низкой цене.

Лабаз находился в шести километрах от барака, на скалистом берегу, так что в ветреные дни приставать к причалу было опасно. При лабазе имелась лавчонка, где отпускались в кредит соль, хлеб и табак и даже бразильские мясные консервы.

Свой долг Аттилио Мартини каждый рыбак записывал на листе плотной бумаги и хранил в вещевом мешке. Такие мешки висели в бараке над каждой койкой. И чего только не было там! Коробки с табаком, бритвы, старые башмаки, гребни, испорченные зажигалки и непременно одна какая-нибудь ценная вещь — свитер из австралийской шерсти или новая великолепная шляпа.

В мешке рыбака Луиджи среди рваной одежды хранились амулеты — бронзовая фигурка попугая и золотое кольцо в виде дракона. Но Луиджи не везло, не везло всю жизнь. Долгие годы он искал счастья в далеких краях, был китобоем, работал в угольных шахтах и вернулся на родину с больными легкими и мутными, воспаленными глазами. А в мешке Бенито, самом тощем из всех мешков, хранятся лишь колода карт и кинжал с рукоятью из слоновой кости.

Ветер усиливался. Джованни развел костер и принялся варить кофе. Расположившись вокруг костра, рыбаки много курили. Вынужденное безделье томило.