Читать «Катрин Карамболь» онлайн - страница 4

Он принялся выводить на бланке страшно громоздкую фамилию и испустил тяжкий вздох. Ему показалось, что множество жужжащих, как пчёлы, и стрекочущих, как кузнечики, согласных, все эти «зе», «дзе» и «джи», густым невидимым роем вьются у него над головой – он даже невольно отмахнулся.

– Ну и фамилия у вас, пока напишешь – взмокнешь, – сказал он, вытирая пот со лба. – Что, если мы её упростим? Напишем, например… Карамболь. Как вам? Подходит?

– Да пишите, как хотите, – ответил папа.

– Тогда, значит, Карамболь.

Вот и значилось на вывеске над складом: «КАСТЕРАД и КАРАМБОЛЬ – Эксп. – Транс.» Что такое «Эксп. – Транс.»? На этот вопрос папа всегда отвечал как-то туманно и неохотно.

Экспорт? Транспорт? Экспедиция? Трансфер?

Работали ночью. Меня часто будил шум: грузовики подъезжали к дверям, подолгу стояли с включенным мотором, потом отъезжали. Я видела из окна, как вносили и выносили какие-то ящики. Папа и месье Кастерад руководили ночными работами, стоя на улице. Папа держал раскрытую амбарную книгу, в которую что-то записывал, пока разгружали или загружали очередной грузовик. Одну из страниц этой книги я нашла среди старых бумаг:

Слово «лампы» зачёркнуто и заменено на «светильники» рукой месье Кастерада, а внизу неразборчивая папина подпись.

По утрам, подняв железную штору склада, папа провожал меня в школу. Она была совсем рядом, на улице Птит-Отель.

И каждый раз, не успев свернуть с улицы Отвиль, мы встречались с месье Кастерадом – он спешил в свою контору «КАСТЕРАД и КАРАМБОЛЬ – Эксп. – Транс.», на своё рабочее место.

– Привет, Реймон, – говорит отец.

– Привет, Жорж, – отвечал Кастерад и, прямой как палка, катился на невидимых роликах всё быстрей и быстрей, потому что улица Отвиль шла под гору.

Мы подходили к школе.

– Выше нос, Катрин, – папа хлопал меня по плечу, – ничего страшного, если ты, как и я, будешь писать с ошибками.

Только потом я поняла: он так говорил вовсе не из безразличия, он, конечно же, не хотел, чтобы его дочь росла неучем. Просто он понимал, что месье Кастерад очень запугал меня своими бесконечными нравоучениями и уроками правописания, и хотел как-то меня подбодрить.

Два раза в неделю я обедала в школьной столовой, а в остальные дни мы с папой ходили в ближайший ресторанчик «Пикардия», что на улице Шаброль. Месье Кастерад тоже всегда там обедал. Мы ждали на углу, пока он войдёт в ресторан, потом выжидали ещё минут десять, чтобы уж точно не попасть с ним за один столик, и тоже входили. Папе хотелось обедать вдвоём со мной, и он боялся, что Кастерад будет опять говорить о разных бедствиях, о воспитании и о правописании. Готова поспорить, что папа договорился с владельцем «Пикардии», чтобы тот сажал нас за столик как можно дальше от Кастерада.

При входе в ресторан папа говорил:

– Давай снимем очки, Катрин. Тогда мы сможем с чистой совестью сказать, что не заметили его.

Часто уже под конец обеда к нам за столик подсаживались папины деловые партнёры.

Я слушала их разговоры, но не всегда понимала, о чём идёт речь. Все они были чернявые, усатые и ходили в поношенных пальто. Был среди них и один рыжий, он носил очки в золотой оправе и всегда слушал папу с раскрытым ртом. Как сейчас помню: звали его Шевро. Однажды папа сказал ему: