Читать «В лесах Урала» онлайн - страница 16

— Алексей, деньги где? — глухо спросила она. — Опять в карты просадил?

Отец виновато моргал.

— Деньги что? Не беспокойся, Степаха. Даст бог здоровья, деньги будут. Верно говорю. Мы с Данилой…

— Опять то же и оно же! — крикнула мать визгливо. — Ну муженек! Ну работничек! Ну…

— Молчать! — перебил отец. — Я тебе кто? Не твое дело…

— А, не мое дело! — еще злее и громче сказала мать. — Лето в отходе шатался, пришел зимовать с дырявым карманом, и ему слова не скажи. Это что такое?

Бабушка подошла к матери.

— Уймись-ко, Степанида, уймись. Мужику с дороги отдохнуть надо. Завтра поговорим о делах. Уймись, желанная.

Мать не унималась. Ожесточась, она выговаривала отцу. Он из года в год ничего не. приносит домой, — хозяйство держится на старике, дальше так жить невозможно.

Дед подсел к Даниле. Они курили трубки, о чем-то тихо, почти шепотом, беседовали. Семейные ссоры всегда неприятны. Я думал о том, как помирить отца с матерью, посадить рядом за стол, самому сесть между ними, вместе хлебать праздничные щи, слушать песни, веселые прибаутки.

Я ухватил мать за сарафан, потянул к лавке.

— Мамка! Да мамка же, перестань!

Она шлепнула меня ладонью по спине.

— Отойди прочь! Что понимаешь?

И опять, захлебываясь злостью, начала:

— Я ему вальком башку расколю! С гармонью ходит, как рекрут. Ох, стыдобушка моя! Ох, пропащая душа! Да зачем женился? Зачем сына произвел на свет? Хуже Лариона!

Отец, наверно, сознавал вину, многое мог стерпеть, но сравнение с дядей Ларионом вмиг ожесточило его. Он сорвался с лавки, ударил мать кулаком в подбородок, и она упала навзничь.

Данила схватил отца за руки. Мать, сидя на полу, бранилась.

— Вот что, Алексей, — сказал дед. — Я тебе жену бить не дозволяю. Подлое это дело — баб увечить. Не дозволяю! Понял?

— Ее словами образумишь? — горячился отец. — Ее ни в котле не вываришь, ни в ступе не истолчешь. Грозится еще — по голове вальком! Сама на кулак лезет, кликуша!

— Да и ты хорош! — вступилась бабушка. — Держи себя как следует, жена перечить не станет. Не на обновки денег просит. С этаким-то мужем ангельское терпенье лопнет.

Мать, чувствуя защиту, выкрикивала злые, обидные слова. Отец опять рванулся к ней. Дед толкнул его в грудь, посадил на лавку.

— Остепенись, Алеха! Из дому выгоню!

— Меня? — закричал отец. — Меня из дому? Из-за бабы?

— Баба не человек? — гремел густой голос деда. — Ты как судишь?

Стало страшно. Я выскочил в сенцы, ушел в огород. В избе шумели. Шум то стихал, то вновь поднимался, как ветер в лесу. И так жаль было мать, отца, бабушку, деда. Все они родные, хорошие, а вот завели свару. Деньги! Разве нельзя без денег жить?

— Погодите, — шептал я, закрыв глаза, — вырасту большой, начну много-много зарабатывать, все отдам семье, и не будет ссор, драк.

Думы возносили меня высоко, и я чувствовал себя прямо-таки богатырем, способным добыть горы денег. Да и нужны ли горы? Ведь принеси отец хотя бы двадцать — тридцать рублей, мать была бы довольна.

Перебранка наконец-то затихла. Я вернулся в избу. Наши сидели за столом, очень мирно разговаривали. Мать успела переодеться в праздничное платье. На столе пыхтел самовар, дымилась вареная картошка.