Читать «Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг. Том 8.» онлайн - страница 154

Любченко прерывает Рыкова и вставляет подсказку: «Активная борьба против вчерашних сторонников». Рыков отвечает: «Значит, я должен бороться с Томским, Томский должен бороться со мной, мы оба должны бороться с Бухариным, а Бухарин против каждого из нас?» (Шум, смех).

30 июня С. Киров: «Товарищи, я боюсь быть резким, но мне кажется, если коротко сформулировать итоги того, что мы вчера слышали, то выходит, как будто бы так, что тт. Томский и Рыков решили, что перед ними сидят «иваны непомнящие», забывшие истекшую полосу нашей борьбы. Весело излагал свою точку зрения Томский». «Весело, действительно весело», — поддержал его Каганович.

Напрашивается вопрос — зачем нужно было это третирование бывших, давно раскаявшихся и теперь верно служащих оппозиционеров? Хотя в этот период оставшиеся в СССР троцкисты действовали весьма вольготно. Например, когда оставшийся за главного оппозиционера после высылки Бронштейна — Христиан Раковский, живущий в ссылке в комфортабельной гостинице(!), почувствовал недомогание, то заботливый Сталин очень расстроился по этому поводу и в 1931 г. послал за государственный счёт Раковского подправить здоровье на грязевой курорт Шира. Раковскому очень понравилось на курорте, и он решил его посетить второй раз в следующем году. При этом никто Раковскому не мешал вести и дальше антигосударственную деятельность и переписываться с Бронштейном-Троцким, который за границей развернул бурную антисталинскую пропаганду.

Кстати, в это время бывший член ВКП(б) и ещё гражданин СССР Бронштейн-Троцкий с большим сожалением покидал любимые США, чтобы в Европе организовать свой Интернационал и продолжить борьбу со Сталиным, Троцкий: «Я оказался в Нью-Йорке, в красочно-прозаическом городе капиталистического автоматизма, где на улицах торжествует эстетическая теория кубизма, а в сердцах — нравственная философия доллара. Я уезжал в Европу с чувством человека, который только одним глазом заглянул внутрь кузницы, где будет выковываться судьба человечества» («Моя жизнь. Опыт автобиографии» Берлин, 1930 г.).

«Христиан Георгиевич (Раковский) свидетельствовал, что вокруг него была организована настоящая «блокада», правда, по его словам, лишь в конце 1932 г.» (то есть после второго отдыха Раковского на курорте, и до 1932 года Раковский занимался своей подпольной деятельностью относительно вольготно, — Р.К.) — утверждает исследователь истории троцкистской оппозиции Мельниченко. Хотя с другими врагами Советской власти — недовольными коллективизацией крестьянами Сталин расправлялся быстро и без всяких «уси-пуси».

А первые троцкистские «грачи» прилетели в разведку в СССР ещё в прошлом году — «В июне 1929 года в Москве были арестованы нелегально прибывший из Берлина представитель «Заграничной делегации ЦК РСДРП(м)» М.А. Броунштейн-Валерианов и члены подпольной группы меньшевиков во главе с уполномоченным от этой «делегации» Т.Н. Кузнецовой», — отметил в своём исследовании А. Мартиросян.